Голос во тьме

«Почему? – Виктор сжал зубы, чтобы сквозь них не просочилось что-нибудь недостойное. – Ну почему?!»

Потому что она – богатая наследница. Как бы тепло ни становилось у него на душе от того, что мисс Шеридан сидела рядом и прилежно записывала наименования, вес, остаток и расход, какая бы нежность ни разливалась внутри от одного взгляда на ее головку, склоненную над книгой, – нельзя даже мечтать о том, чтобы она была около него всегда.

Почему он почти без дрожи смог выйти к бесящимся от собственной праведности фанатикам, но боится задать Маргарет любой вопрос, боится, что выдаст ей… выдаст… и она посмеется! В самом деле, разве она не слышит такие признания по два, а то и по три раза в неделю?

«А если нет? – шептал голосок внутри. – А если не посмеется? Если? Если? Только скажи, ведь сразу станет легче!»

Маргарет подняла голову и вопросительно поглядела на Виктора, и он поймал себя на том, что яростно душит мешок с паприкой, вместо того чтобы его взвешивать.

– Извините, – буркнул он, – я задумался.

Взгляд девушки стал сосредоточенным. Она пристально смотрела на молодого человека, пока Виктора не окатило жаром, и тогда она улыбнулась, как лесные феи, которые заманивают смертных в чащобу. Ван Аллен уткнулся в мешок и принялся выгребать из него паприку для пекарни.

– Надеюсь, я вам действительно помогаю, а не мешаю, – со смешком проговорила мисс Шеридан, и от ее мягкого грудного голоса все внутри скрутилось в узел.

– Что вы, ни в коем случае, – сказал Виктор. – То есть не мешаете. То есть я имел в виду… я хотел…

Он расслышал в своей речи акцент и бессильно смолк. В наступившей тишине послышались шаги на лестнице, голоса Марион и комиссара Бреннона. Маргарет завернулась в шаль и встала.

– Куда они идут?

– В кабинет матушки, – ответил Виктор, удивленный выражением ее лица. Она побледнела, губы сжались, глаза заблестели, как у кошки. – Я провожу вас в комнату, они наверняка захотят пого…

– Тш-ш-ш. – Девушка прижала палец к губам и на цыпочках протиснулась мимо него к двери. Пока Виктор пытался справиться с колотящимся сердцем (так близко! Почти коснулась волосами его лица!), мисс Шеридан осторожно выглянула в щелку. Комиссар и Марион поднялись на второй этаж и скрылись в кабинете. Потом сестра спустилась в кафе. Едва она исчезла за дверью, Маргарет прошептала «Идемте!», схватила Виктора за руку и увлекла за собой.

В голове у молодого человека несколько помутилось, потому что спустя некоторое время он обнаружил себя сидящим в узком коридоре, под дверью матушкиного кабинета. Мисс Шеридан прижалась к двери ушком. Виктор даже не успел задать вопрос – девушка быстро что-то прошептала и протерла пальчиком какой-то сучок. Голоса внутри тут же стали такими четкими, точно матушка и комиссар в этот самый сучок говорили. Ван Аллен поперхнулся, но едва он услышал комиссара, как все вопросы (всю сотню) попросту смело:

– Вы уверены, что сможете их защитить? Этот человек ломает людей, как спички.

– От магии – смогу. Но от погрома, если он заставит наших соседей напасть, – нет.

В горле Виктора пересохло. Он знал, что такое погром, да; но о какой еще магии говорит матушка?

– Пока что он ни разу не контролировал более трех человек, – послышался глубокий вздох. – Я все еще думаю, что мне не стоило приводить ее сюда.

Маргарет тихо фыркнула.

– Почему вам так не нравится предложение мистера Редферна? – спросила матушка; мисс Шеридан впилась в руку Виктора, как кошка – коготками. – Он ведь не причинил ей никакого вреда.

– Потому что, – с явной неприязнью отозвался комиссар. – Мало ли что он не причинял; может, только и ждет случая. Я охотней доверю ее честь вашему сыну, чем ему. Никто не знает, что на уме у этого типа.

В душе Виктора все перевернулось. Неужели комиссар такого мнения о нем?! Затрепетав, молодой человек осмелился сжать руку Маргарет, но она совершенно не обратила на него внимания, вся обратившись в слух.

– Но пока что он всегда держал данное вам слово в отношении вашей племянницы.

– Вы, наверное, не понимаете, – начал после паузы комиссар. – Вам мало кто способен причинить вред, но нам, людям, встреча с нежитью или таким маньяком может дорого обойтись.

Виктор выпустил руку Маргарет. О чем комиссар вообще говорит? Какие еще обычные люди и почему он как будто отделяет матушку от них? И что значит – нежить?!

– Да, наверное, – задумчиво сказала матушка. – Иногда мне трудно понять, почему вы поступаете так или иначе.

– Но как вы нас различаете?

– Ну, – послышался смешок, – среди людей есть особенные. Я их выделяю и стараюсь запомнить. Отдельно стараюсь запоминать соседей.

– А мистер Лонгсдейл? – Скрипнул стул. – Послушайте, мне надо с кем-то об этом поговорить. Иначе я рехнусь.

– Вы его опасаетесь?

– Нет. Но боюсь, я дал ему невыполнимое обещание.

– О-о-о-о, – выдохнула Маргарет и прильнула к двери. Виктор невидяще смотрел в стену. Слова вливались ему в уши, почти не задевая разума. Матушка говорила о чем-то совершенно ему непонятном.

– Какое обещание? – уточнила миссис ван Аллен.