Голос во тьме

– То есть Лонгсдейл мог отправиться на поиски места, где скелеты валяются прямо так, непогребенные? Да еще много времени? – Бреннон потер бородку и взглянул на карту Блэкуита на стене. – С этим у нас тут проблемы. Мертвецов принято хоронить, а не разбрасывать там и сям. На муниципальном кладбище закапывают безымянных бродяг, но делают это на совесть.

– А если подумать? – Джен подошла к камину и принюхалась к саже, растерла ее меж пальцев, лизнула. – Он зашел в какой-то заброшенный храм. У вас есть такие? Там могут быть захоронения? Я видела подобные в Иларе, в авентинских катакомбах – целые полки костей, пирамиды из черепов…

Бреннон покачал головой, перебирая в памяти заброшенные церкви. Ни в одной из них нет ничего подобного. Разве что этот разрушенный квартал… Снизу раздался шум, будто кто-то одновременно дергал звонок и колотился в дверь всем телом. Ведьма свирепо зашипела.

– Я открою, – сказал комиссар. – Не отвлекайся.

Он спустился в холл. Хитроумный замок удалось отпереть с третьего раза, и внутрь тут же попыталась ворваться девушка, в которой Бреннон не сразу узнал Марион ван Аллен.

– Пропала! – пронзительно крикнула она, вцепившись в комиссара. – Мисс пропала!

– Кто пропал? – не сразу уловил Натан.

– Мисс! Мисс Шеридан! Пришел какой-то человек, мы все отвлеклись, а она пропала! Ее нигде, совсем нигде нет!

Бреннон на миг прикрыл глаза. Перед ним встали изувеченные тела трех девушек, и пол поплыл под ногами.

– Давно? – хрипло выдавил комиссар.

– Только что!

Он тяжело привалился к дверному косяку. Только что! Только что! Пока он здесь… Натан сорвал с вешалки пальто и ринулся вон из дома.

Он мчался по Роксвилл-стрит, смутно различая силуэты прохожих и слыша какие-то голоса, которые что-то кричали вслед, но ему было плевать. Он видел только одну цель на своем пути – кафе «Раковина». Натан взлетел на крыльцо, и дверь распахнулась. Перед комиссаром мелькнули большие, горящие, как у тигра, темные глаза, и пироман с неожиданной силой сгреб Бреннона за грудки, втащил внутрь и впечатал в стену.

– Безопасное место?! – прорычал Редферн. – Безопасное, твою мать?! С меня довольно ваших безопасных мест – теперь я заберу ее с собой!

Он отшвырнул Натана с такой силой, что тот снес стол, несколько стульев и наконец отрезвел. На лестнице перед ним стояла Валентина, бледная и напуганная; детектив Бирн и трое полицейских, загнав в угол посетителей, вели допрос, полицейские оцепляли кафе. Натан сглотнул комок в горле.

– Где? – выдохнул он.

Валентина обвела рукой зал.

– Здесь, – злобно отвечал пироман. – У всех на глазах! Обвел вашу чертову вивене вокруг пальца, как безмозглую овцу!

– Это я, – тихо сказала вдова. – Я виновата. Я отвлеклась, всего на минуту, на этого человека…

– Какого?

Бирн, увидев комиссара, жестом велел сержанту Эйру продолжать допрос и в сопровождении Виктора подошел к комиссару. Ван Аллен был бледный и дрожал, но не от страха – на его лице Натан видел ту же ярость, которую не скрывал пироман.

– В кафе вошел человек, сэр, – доложил Бирн. – Начал молоть вздор, все отвлеклись на него. Очевидно, в этот момент маньяк и захватил мисс Шеридан.

– Он подчинил себе какого-то идиота, – нетерпеливо зашипел Редферн, – и пока эта свора дегенератов пялилась на него, велел Маргарет выйти из кафе. Никто даже не заметил! Даже эта! Хотя должна была!

– Мистер ван Аллен сразу вызвал меня, – продолжал детектив, прожигая пиромана взглядом. – Я отправил полицейских прочесывать квартал. Они будут спрашивать всех, кого увидят. Галлахер допрашивает… допросит этого человека, как только тот придет в себя. Сэр…

– Лонгсдейл тоже похищен, – отрывисто бросил Бреннон. – Тем же маньяком. Зачем ему сразу двое?

– Зачем, зачем, – процедил Редферн. – Затем, что вернуться в парк и устроить кровавое жертвоприношение средь бела дня он не может. А значит, подберет более-менее подходящее место и усилит его нужной жертвой.

– Для чего усилит? Какое место?

– Не знаю. Знал бы – уже был там. Хороша же у вас забота, – ядовито усмехнулся пироман. – Ничем не хуже благодарности!

Он резко повернулся и взбежал по лестнице, оттолкнув Валентину.

– Кто этот тип, сэр? – натянуто спросил Бирн. – Это еще один консультант?

Комиссар, не ответив, пошел за Редферном. Сказать было нечего. Ни пироман, ни Джен, ни Пегги, ни Валентина, ни тем более ее сын не виноваты в том, что случилось. Только он сам.

В гостиной, где когда-то миссис ван Аллен угощала его красным чаем, царил разор и хаос, будто Редферн одним прикосновением превратил комнату в лабораторию или палату сумасшедшего, усеянную книгами, свитками и диковинными инструментами, каких Натан никогда не видел. Пироман сел к столу, на котором на толстых коротких ножках стояло круглое стекло. В нем что-то двигалось.

– Хитрая мразь, – процедил Редферн. В стекле отражалась карта города, по которой полз красный огонек.

– Что это?

– Медальон. Я дал его Маргарет, а маньяк снял и надел на кого-то другого. Этот человек сейчас направляется к кладбищу Сент-Роз.

– Откуда вы знаете?