Читаем Голоса деймонов полностью

Классический тон

Тактичность рассказчика и другие классические добродетели

О рассказчике (очень необычном персонаже!), времени и точке зрения в связи с книгой Филиппы Пирс «Том и полночный сад»

Прошедшее и нынешнее времяЗаключены в грядущем, может статься,Грядущее же в прошлом заключалось.И если времена живут друг в друге,То ни одно из них не поправимо.И всё, что не сбылось, — лишь умозренье,Что существует вечно как возможностьЛишь в области абстракций и гипотез.Но всё, что не сбылось, и всё, что было,Ведут к единой цели, сущей вечно.Я слышу эхо в памяти: шагиПо той тропе, куда мы не свернули,К калитке, что осталась неоткрытой,За нею — сад и розы…Т. С. Элиот, Четыре квартета: Бернт Нортон

Я начал с этой цитаты, потому что она имеет прямое отношение к тому, о чем я собираюсь говорить сегодня вечером. Речь пойдет о книге «Том и полночный сад», и если мы попытаемся одним словом определить тему этой книги, то это будет слово «время».

«Том и полночный сад» — великолепно сработанная история, но это еще не все (хотя от хорошей истории, в сущности, не требуется быть чем-то еще, кроме самой себя). Это линза, сквозь которую можно яснее рассмотреть кое-что интересное, а именно — то загадочное явление, которое мы называем временем. Старинные часы, отбивающие в полночь тринадцать ударов вместо двенадцати, отменяют обычное время — время бодрствования и каждодневных дел — и дарят нам целый час совершенно иного времени, протекающего где-то (или когда-то) еще. И происходит это благодаря личности Тома, переживающего переходы из одного времени в другое, и благодаря спокойному, доброму голосу рассказчика, повествующего о Томе.

Впервые я прочел эту книгу еще в детстве и, подобно многим другим читателям, поддался ее чарам, хотя и не запомнил ее толком. Тогда же у меня сложилось впечатление, что дневная жизнь Тома относится к далекому прошлому относительно того времени, в котором жил я сам. Я знал, что книга была написана совсем недавно, и предположил, что писательница намеренно перенесла ее действие назад во времени. На этот вывод меня натолкнули некоторые мелочи, вроде того, насколько серьезно взрослые относились к кори — словно это была какая-то жуткая смертельная болезнь, перед которой медицина бессильна. Возраст Тома в книге не сообщается, но я предположил, что ему примерно столько же лет, сколько и мне. Если бы я заболел корью, никто бы и не подумал так беспокоиться. Но в прошлом, судя по всему, еще и не так беспокоились. Кроме того, люди в этой книжке говорили странно. «Как мило с вашей стороны поставить мне в комнату цветы», — благодарит Том свою тетю Гвен. А в другом месте он говорит ей: «Мне бы не хотелось завтра возвращаться домой». Я с интересом отмечал такие вещи, как признаки давних времен. В свое время я ни разу не слышал, чтобы люди так выражались.


«Том и полночный сад», первое британское издание


Итак, действие книги разворачивалось в прошлом с самого начала — еще до того, как в ней появился сад, относящийся к еще более глубоким слоям прошлого. Недавно я перечитал «Тома…» и понял, что ошибался: на самом деле Филиппа Пирс писала историю о своей современности, о 50-х годах XX века. Просто эта история получилась немного старомодной, как и сама писательница, которая была привязана к прошлому сильнее многих. Кроме того, мне удалось разглядеть некоторые приемы, которыми она пользовалась, и от этого книга понравилась мне еще больше.

В наши дни выходит на удивление много романов, как для взрослых, так и для детей, написанных в настоящем времени. Недавно я побывал на презентации молодых писателей в одном университете; каждый из выступавших представил свой роман или часть романа, и почему-то почти все они были написаны в настоящем. (Когда я спросил их преподавателя, что он думает по этому поводу, он признался, что до сих пор этого даже не замечал.) От издателей художественной литературы я тоже слышал, что большинство книг, которые литературные агенты предлагают им, написаны в настоящем, а многие вдобавок еще и от первого лица. И точно так же обстоит дело с большинством книг, которые присылают мне на отзыв.

Перейти на страницу:

Все книги серии Золотой компас

Похожие книги

Мохнатый бог
Мохнатый бог

Книга «Мохнатый бог» посвящена зверю, который не меньше, чем двуглавый орёл, может претендовать на право помещаться на гербе России, — бурому медведю. Во всём мире наша страна ассоциируется именно с медведем, будь то карикатуры, аллегорические образы или кодовые названия. Медведь для России значит больше, чем для «старой доброй Англии» плющ или дуб, для Испании — вепрь, и вообще любой другой геральдический образ Европы.Автор книги — Михаил Кречмар, кандидат биологических наук, исследователь и путешественник, член Международной ассоциации по изучению и охране медведей — изучал бурых медведей более 20 лет — на Колыме, Чукотке, Аляске и в Уссурийском крае. Но науки в этой книге нет — или почти нет. А есть своеобразная «медвежья энциклопедия», в которой живым литературным языком рассказано, кто такие бурые медведи, где они живут, сколько медведей в мире, как убивают их люди и как медведи убивают людей.А также — какое место занимали медведи в истории России и мира, как и почему вера в Медведя стала первым культом первобытного человечества, почему сказки с медведями так популярны у народов мира и можно ли убить медведя из пистолета… И в каждом из этих разделов автор находит для читателя нечто не известное прежде широкой публике.Есть здесь и глава, посвящённая печально известной практике охоты на медведя с вертолёта, — и здесь для читателя выясняется очень много неизвестного, касающегося «игр» власть имущих.Но все эти забавные, поучительные или просто любопытные истории при чтении превращаются в одну — историю взаимоотношений Человека Разумного и Бурого Медведя.Для широкого крута читателей.

Михаил Арсеньевич Кречмар

Приключения / Публицистика / Природа и животные / Прочая научная литература / Образование и наука
Кланы Америки
Кланы Америки

Геополитическая оперативная аналитика Константина Черемных отличается документальной насыщенностью и глубиной. Ведущий аналитик известного в России «Избор-ского клуба» считает, что сейчас происходит самоликвидация мирового авторитета США в результате конфликта американских кланов — «групп по интересам», расползания «скреп» стратегического аппарата Америки, а также яростного сопротивления «цивилизаций-мишеней».Анализируя этот процесс, динамично разворачивающийся на пространстве от Гонконга до Украины, от Каспия до Карибского региона, автор выстраивает неутешительный прогноз: продолжая катиться по дороге, описывающей нисходящую спираль, мир, после изнурительных кампаний в Сирии, а затем в Ливии, скатится — если сильные мира сего не спохватятся — к третьей и последней мировой войне, для которой в сердце Центразии — Афганистане — готовится поле боя.

Константин Анатольевич Черемных

Публицистика
1991: измена Родине. Кремль против СССР
1991: измена Родине. Кремль против СССР

«Кто не сожалеет о распаде Советского Союза, у того нет сердца» – слова президента Путина не относятся к героям этой книги, у которых душа болела за Родину и которым за Державу до сих пор обидно. Председатели Совмина и Верховного Совета СССР, министр обороны и высшие генералы КГБ, работники ЦК КПСС, академики, народные артисты – в этом издании собраны свидетельские показания элиты Советского Союза и главных участников «Великой Геополитической Катастрофы» 1991 года, которые предельно откровенно, исповедуясь не перед журналистским диктофоном, а перед собственной совестью, отвечают на главные вопросы нашей истории: Какую роль в развале СССР сыграл КГБ и почему чекисты фактически самоустранились от охраны госбезопасности? Был ли «августовский путч» ГКЧП отчаянной попыткой политиков-государственников спасти Державу – или продуманной провокацией с целью окончательной дискредитации Советской власти? «Надорвался» ли СССР под бременем военных расходов и кто вбил последний гвоздь в гроб социалистической экономики? Наконец, считать ли Горбачева предателем – или просто бездарным, слабым человеком, пустившим под откос великую страну из-за отсутствия политической воли? И прав ли был покойный Виктор Илюхин (интервью которого также включено в эту книгу), возбудивший против Горбачева уголовное дело за измену Родине?

Лев Сирин

История / Образование и наука / Документальное / Романы про измену / Публицистика