Голоса из подвала

Желтый вспомнил: худощавый молодой человек, которого Салех представил ему как своего способного и талантливого ученика. «Добрым Паром» называлась та самая злосчастная салеховская баня.

– Назим Саламатович вас очень ценил. Восхищался, какие люди к нему захаживают: меценаты! Местные знаменитости!

Желтый и правда был меценатом, выйдя из тени и «очеловечив» свой бизнес, он спонсировал строительство церкви и регулярно помогал школам. Что до Салеха, то банщик запомнился ему простодушным добряком и отличным хозяином. Сервис его удивлял качеством. Салех исполнял любую причуду клиента, что не попроси. Желтый специально проверял: если закажет что-то эдакое, справится ли татарин? Всегда справлялся. И китаянку посреди ночи находил, и гигантского осетра живым в бассейн запускал. В течение двух лет Желтый отдыхал у Салеха, пока однажды, спьяну, не подпалил его баню.

Салех прибыл немедленно, но пожар уже охватил деревянную постройку. Будь Желтый трезвый, возможно, решил бы дело деньгами, в конце концов, ему, атеисту, что церковь строить, что баню – разница несущественная. Но помутившийся от водки рассудок уже принял решение.

Вспомнив темное прошлое, меценат задушил банщика и бросил тело в огонь, после чего героически вытащил из пожара своего спящего товарища Глебушку Понтеева.

Майор Понтеев расследовал смерть Салеха и пришел к заключению, что причиной стал несчастный случай. Возгорание же, по мнению милиции, произошло из-за неисправной проводки.

Тот случай успел выветриться из памяти Желтого, и звонок Шишкова застал его врасплох. Чего не любил Игорь Константинович, так это внезапности.

– Ближе к делу, – мрачно сказал он.

– Да какое тут дело, тут отдых для души и тела, – сладко пропел Шишков. – Я баньку новую открыл, русскую, обзваниваю вот друзей Назима Саламатовича, формирую, так сказать, клиентскую базу. Прошу и вас, как эксперта, оценить пар да веник.

Желтый прислушался к внутреннему голосу. Голос сомневался. Угрозы в словах Шишкова не было, обыкновенный банщик. С другой стороны, навевала подозрение символическая дата…

«Проверить стоит», – подумал коммерсант.

Если бы в свое время он оставлял хвосты, дожить до тридцати семи ему было бы не суждено.

Желтый спросил координаты.

– О, нас несложно найти! Восемнадцать километров за город по Первомайскому шоссе. Там поворот будет, и на повороте мы. «Спарта» называемся. Мимо не проедете.

Коммерсант повесил трубку и задумался.

В последний год круг тех, кому он мог беззаветно доверять, сильно сузился. Кто-то из товарищей лежал в земле, кто-то – ел казенный хлеб. Теперь Желтый выпивал с депутатами, попами и народными артистами.

Оставался Глебушка.

Желтый позвонил ему, рассказал в двух словах о странном звонке.

Майор не воспринял опасения друга всерьез, но и попариться вместе не отказался.

– Давно нам дерябнуть надо.

Договорились встретиться завтра, в десять тридцать, прямо там, на восемнадцатом километре.

Ночью Желтый спал беспокойно, и с утра позвонил Мише, своему племяннику. Миша был здоровым девятнадцатилетним лбом с купленным в военкомате диагнозом «энурез». Он сидел на шее у матери, и та слезно просила брата взять оболтуса в бизнес.

Желтый подумал, что пора испытать племяша.

По телефону он сделал лишь пару намеков, но Миша понял правильно. Когда они встретились, при парне был свинцовый кастет и самопал. Дядя усмехнулся, рассматривая конструкцию из стальной трубки, грубо отесанной рукояти, резинки и альпинистского карабина, заменяющего курок и спусковой крючок. Давно он не держал в руках такие изобретения.

– Чем начинил?

– Стальной стружкой, пружинами, гвоздями, ну и серой, ясен пень.

Желтый усмехнулся и отодвинул пиджак так, что стала видна кожаная кобура под мышкой.

– ТТ! Учись, пацан, и у тебя скоро такой будет.

Племяш уважительно присвистнул.

В условленное время они подъехали к высокому деревянному частоколу. Никаких иных строений вокруг не было. По междугороднему шоссе проезжали редкие грузовики. Сразу за баней начиналась роща.

БМВ коммерсанта остановился у гостеприимно открытых ворот.

Телефон «Спарты» Желтый узнал в справочной. Миша позвонил туда час назад, зарезервировал сауну на ночь.

Все шло гладко, разве что Глебушка опаздывал.

– Подождем его внутри, – решил Желтый, въезжая в ворота.

Посреди безлюдного двора стояла двухэтажная изба. Справа от нее, вдоль забора, тянулись ряды беседок. Слева располагалась пустая парковка, где коммерсант и оставил свой автомобиль. Вдвоем с племянником они пошли по двору на ароматный запах жарящегося мяса. Запах привел к главному входу в избу, здесь же, у мангала, они застали первого обитателя «Спарты».

Коротышка кавказец в заломленной на затылок кепке колдовал над шашлыками.

– Вай-вай, нэ успэваю! – пожаловался он. – Вай, какие ви бистрые!

– Мы не спешим, – успокоил его Желтый, внимательно осматриваясь.

– Вот это правэльно! – похвалил кавказец. – Мясо спэшки не любит! Проходите внутрь!

Желтый жестом велел Мише следовать за ним и вошел в избу. Знакомый аромат нагретой еловой древесины наполнил ноздри.

Коридор охраняла седовласая старушка-администратор.