Голоса из подвала

Желтый почувствовал эрекцию, но заставил себя собраться:

«Не этой ночью. Если до утра ничего не случится, вернусь сюда снова. Здесь и впрямь зыбо».

Племянник подошел к нему и виновато прошептал:

– Дядь Игорь, все ж спокойно, пусти попилиться. Ну, гляди, какие матильды, где я таких еще найду?

Рыженькая сняла с шампура кусочек мяса, взяла в рот и передала своей подружке поцелуем. Жир потек между их ярко накрашенных губ.

– Иди, – махнул рукой Желтый, – пользы от тебя все равно нет.

Миша не стал оспаривать факт, попятился к лестнице:

– Барышни, за мной!

Девицы поднялись с дивана. Мини-юбки едва прикрывали их белье, шпильки туфелек были такими высокими, что на них можно было нанизывать мясо, как на шампур.

– Присоединяйтесь, – сказала блондинка.

– Обойдусь без мандавошек, – ответил Желтый.

Оставшись один, он послал на пейджер Глебу сообщение, после чего опрокинул рюмку и закусил шашлыком. Мясо было шелковистым и жирным. Желтый и сам готовил превосходные шашлыки, но такого необычного мяса еще не ел.

«Что за маринад?» – попробовал определить он.

В дверь тихо постучали.

Желтый бросил шампур на стол и пригласил гостя войти. На пороге появился молодой человек в вельветовом костюме и очках на пол-лица. Шишков.

– Игорь Константинович! Так и знал, что это вы! Позвольте от имени всей Гильдии банщиков приветствовать вас в нашем заведении! Вы, гляжу, попарились уже?

Желтый кивнул, оценивающе всматриваясь в Шишкова. Самый обычный доходяга, из ботаников.

«Зря перестраховывался», – сказал внутренний голос, и коммерсант медленно убрал руку от спрятанной кобуры.

– Заходи, – разрешил он. – Выпьем за татарина.

Шишков, виляя тощим задом, подошел к столу и сел.

Желтый наполнил рюмки не чокаясь, выпил свою порцию. Шишков осилил водку с третьей попытки и закашлялся. Желтый криво ухмыльнулся.

– Ну, не томите, Игорь Константинович, как вам у нас? Не сравнить, конечно, с Назимом Саламатовичем, но я старался, видит черт, из кожи вон лез! Все, как он учил, делал.

Шишков косил одним глазом и постоянно облизывал толстые губы.

– Неплохо, – сдержанно похвалил Желтый. – Пар легкий, свежий.

Шишков радостно закивал:

– Баня без пара, что щи без навара!

Со второго этажа донеслись характерные звуки: Миша развлекался с грелками. Хозяин понимающе хмыкнул:

– Вижу, и девочки наши вам понравились.

– Да уж, как из «Камасутры».

Желтый наколол на вилку сыр и закусил, не спуская с Шишкова глаз.

– Слушай, а что это за организация такая, Орден банщиков? Недавно появилась, что ли?

– Гильдия, – участливо поправил Шишков. – Давно, Игорь Константинович, еще до того, как землю нашу крестили и Бога по углам поставили.

– И чем же занимается ваша Гильдия?

Последнее слово Желтый произнес с нескрываемой иронией.

– Известно чем. Охраняет правила. Память чтит и законы.

– Что за законы? Банные?

– Банные, банные, Игорь Константинович. А вы думали, в бане законов нет? Побольше, чем в церкви будет. Церковь – она душу моет, а банька – тело. Но знали ли вы, что бани издревле считались местами нечистыми? Да-да, парадокс. Это сейчас люди сауны на ночь заказывают, а в былые времена парились лишь вечером. Такой был закон, а почему, знаете? А потому, что в полночь и до утра опасно – нечистого увидеть можно.

– Кого-кого? – переспросил Желтый.

– Банника. В каждой бане свой банник, без него пара не будет. Он требует соблюдения этикета. В бане, например, сквернословить нельзя, детей ругать. Крестик нательный надо в предбаннике снять или дома оставить. В парилку ходить тремя заходами. А четвертым – ни-ни, в четвертый пар только черти моются, овинники да лешие. Нарушишь правила – пеняй на себя. Банник и защекотать может, и запарить. А бывает, баньку натопят для покойников, в Страстную неделю, скажем. Если в этот день живой зайдет, то банник с него кожу сдерет и на каменке сушить повесит.

Желтый, забыв про рюмку в руке, удивленно смотрел на собеседника.

А тот взахлеб, словно профессиональный экскурсовод, рассказывал про банные гадания на Святки, про девушек, которых банники в шутку хватают за срамные места или ошпаривают кипятком, про лоханку с чистой водой и другие способы умилостивить духа.

Желтому истории понравились. Было не только познавательно, но и забавно, ведь рассказывал Шишков сказки так, словно сам в них верил.

«Лихо чешет очкарик! Знает, как клиентов заинтересовать!»

– Раньше банников много было, – вещал Шишков, – а теперь – хоть в Красную книгу заноси. На одного банника – по пять бань! Вот Гильдия их и охраняет, с места на место перевозит. Старые они у нас, некоторые совсем из ума выжили.

Желтый не сдержался и громко захохотал:

– Ну даешь, парень, я такого еще не слышал. Молоток!

Он придвинул к собеседнику рюмку:

– За твоих банников!

– В бане мыться – заново родиться, – сказал Шишков и неловко выпил.

Желтый посмотрел на часы над камином. Время приближалось к полуночи.

– Где его носит? – спросил он сам у себя.

– Вы про друга вашего, милиционера?

Желтый метнул на Шишкова настороженный взгляд. Откуда тот знает о Понтееве?

– Один момент! – Очкарик привстал и крикнул гортанно на непонятном языке.

В проходе возник кавказец.