Голоса океана

А ещё мы заметили трещины на концах рей, там, где они сходятся вместе. Это большая проблема. Дядя Док сказал, что мы подлатаем их и будем надеяться, что трещины не пойдут вширь.

Ещё в списке больших проблем – опреснитель воды. Он тоже сломался. Никто точно не представляет, в чём проблема, но Брайан твёрдо вознамерился принять сегодня горячий душ, так что мы попробуем его починить. Кстати, если уж говорить о душе, мы все воняем! И на корабле тоже всё воняет.

Дядя Стю кричит, чтобы я шла к нему и помогла что-то починить, так что Сьерра-Оскар-Папа-Хотэл-Индия-Эхо – конец связи.

QSL?

88.

Ветер и волны

Глава 36 Подскакиваем

Мы качаемся и подскакиваем. Меня тошнит.

Позже

Стошнило.

Позже

Уже не тошнит.

Глава 37 Ветер

Море, море, море. Оно толкается, и волнуется, и рычит на меня.

Ветер завывает со вчерашнего заката, и мы уже с большим трудом справляемся. Когда ветер впервые усилился, мы зарифовали грот, опустив его и привязав верхнюю часть к нижней, чтобы парус был меньше, а потом собирались рифовать бизань, но тут сломалась рея на грот-мачте. Мы боялись, что так и случится.

Дядя Док и дядя Мо связали концы канатом, укрепили их стальной трубкой, а потом привязали трубку к рее. Остаётся только молиться, чтобы всё удержалось.

Ветер завывает в парусах, наскакивая на нас с одной стороны, а потом креня с другой, и мы падаем с ног. Волны растут и увеличиваются, бросаясь пеной. Я не знаю, как подсчитать их размеры – мне они кажутся высотой примерно с двухэтажный дом, – и просто невозможно поверить, что вода вот так может стоять над тобой и выгибаться в твою сторону.

Мы дважды зарифовали оба паруса, и дядя Док выкрикивает приказы, словно настоящий капитан. Я рада, что знаю большинство терминов. Нет времени вспоминать, с какой стороны правый борт, или где сундучок боцмана, или чем отличается фал от оттяжки, – всё это нужно знать. И я очень рада, что перетрогала все лини и лебёдки «Странника» и знаю, как всё работает, потому что сейчас мне кажется, что я действительно помогаю, и неважно, мальчик это делает или девочка, главное – чтобы кто-то выполнил приказ.

Док зовёт…

Глава 38 Завывает

Только ветер и стена воды. Всё вокруг завывает и пенится.

По-моему, мы обречены.

Глава 39 Качка

Мы закрепили всё, что можно было закрепить, и терпим уже часов шесть, но ветер по-прежнему нарастает, налетая с юго-востока. Чуть раньше казалось, словно мы катаемся на американских горках, и это даже было почти весело – нестись вперёд и держаться перпендикулярно волнам, чтобы они нас не перевернули. Вверх по волне, вниз по волне, вверх, вниз!

Теперь же волны стали куда яростнее, они плещутся над нами, словно ощерившиеся, истекающие слюнями чудовища, которые выплёвывают из пастей пену. Иногда, когда волна вздымается позади тебя, в ней видны огромные рыбы.

Очень трудно видеть, очень трудно думать, очень трудно сохранять вертикальное положение. Я стояла на коленях на палубе, закрепляя линь, а обернувшись, не увидела на палубе никого, хотя всего минуту назад видела там Дока, Коди и дядю Мо, а когда я попыталась их окликнуть, ветер задул слова мне обратно в рот. Внутри головы послышался тихий всхлип.

– Слишком сильно натянуты паруса! – закричал дядя Док, появляясь из тумана.

Он смотрел наверх; люверсы на вершинах обоих парусов выскакивали со своих мест: дзинь, щёлк, дзинь! Грот разрывался сверху по всей длине.

Мы спустили его и попытались поднять прочные штормовые трисели, но ещё до того, как они полностью поднялись, из них вылетела половина люверсов. Порывом ветра дядю Мо отбросило на меня, едва не расплющив меня о ванты.

– Флаг-линь на бизань-мачте оборвался! – крикнул Коди.

– Видишь? – проговорил дядя Мо, пытаясь подняться. – Этот парень не дурачок. Он знает кой-чего.

Бизань тоже начала рваться, так что мы опустили и его, но при этом фал вырвался и застрял на вершине мачты.

Дядя Док схватился за перила и сказал морю: «О, Розалия!»

Вот и мы: без парусов, в бурю, в открытом море, нас болтает, как пробку, а мы настолько далеко от земли, насколько возможно.

Глава 40 Времени нет

Нет времени на рассказы о Бомпи, на жонглирование, на изучение узлов. Ветер завывает, море гневается, паруса спущены.

Когда я спустился в трюм, отец обнял меня.

– Я не хочу умирать, – сказал я ему.

Он прижал меня ещё крепче и сказал:

– Ты не должен умереть. Не должен. И Софи тоже не должна умереть вот так.

– Софи не должна? А как насчёт дяди Дока… и Брайана… и…

– Нельзя этого позволить.

Что он имеет в виду? Похоже на какую-то шифровку. Каждый раз, когда разговор заходит о Софи, все словно начинают говорить шифровками. Даже сама Софи говорит шифровками.

Глава 41 Ловим волну

Я почти всё время стою за штурвалом, и эти волны совершенно безжалостны. Стены воды обрушиваются на нас каждые пять минут, и ветер завывает «Ху-у-у-ррр! Ху-у-у-ррр!» и пытается нас перевернуть. Одна чудовищная волна сбила Коди с ног, когда он работал на самом носу.