Читаем Голоса Памано полностью

– Не надо так буквально воспринимать образы. У тебя есть возможность творить добро, а посему ты обязана делать это при каждом удобном случае.

Больше они ни о чем не говорили. Машина уже давно поджидала Элизенду, и она начала испытывать какой-то странный зуд. Она взглянула в глаза матушки Венансии. Монахиня наконец осознала, что на этом заканчивается пребывание в училище загадочной, способной, молчаливой, строгой, быстрой, благородной, гордой и замкнутой девочки. Она могла бы стать хорошей монахиней. И как минимум превосходной матерью наставницей. Всегда делай то, что должна, если считаешь это своим долгом, сказала она ей, не подозревая, что огнем выжигает в нежной душе девиз, который будет освещать всю жизнь этой девушки.

46

После похорон Сантьяго и Валенти Тарги и отправки Марсела обратно в интернат Элизенда Вилабру села поразмышлять перед портретом, который написал Ориол. Как она и обещала гражданскому губернатору, на следующий день после внезапной смерти алькальда Торены появился доброволец, готовый заместить его на публичном посту. И сим добровольцем, которого сеньора оперативно вытащила за ухо на поверхность политической жизни, оказался Пере Казас из дома Мажалс; он произнес краткую прочувствованную речь, в которой превознес добродетели своего предшественника, алькальда Валенти Тарги, и пообещал преемственность традиций. Он попытался было взяться не за свое дело, заговорив о строительстве новых домов на склоне Торре, но, заметив взгляд сеньоры Элизенды, дающий ему понять, что они обсудят все, что он должен делать в Торене, несколько позднее, ибо у нее на этот счет есть свое мнение и свои планы, ловко сменил курс своей речи и закончил ее уверениями, что готов верой и правдой служить муниципальному округу, провинции и Испании, после чего со сверкающим взором воскликнул даздравствуетиспания, то есть я хочу сказать да здравствует Франко и вставайиспания.

Этот вопрос решен. Теперь дон Назарио Пратс.

– Как я и сказала вам в день похорон моего дорогого супруга, я хочу получить причитавшуюся ему долю.

– Долю чего?

В гражданском правительстве Лериды были вынуждены изменить порядок приема граждан, поскольку очень красивая, но весьма нетерпеливая сеньора вторглась в кабинет дона Назарио, угрожая заявить на него в полицию и напоминая о своей дружбе с министром Наваррете, и дону Назарио не оставалось ничего иного, как пригласить ее войти, и вот уже два часа они о чем-то беседуют в его кабинете. Запиши имя этой сеньоры, потому что, судя по всему, это важная шишка.

– Долю, причитавшуюся ему от прибыли, полученной в результате транспортировки тридцати тонн американского молочного порошка на остров Мальта, к слову сказать, по бешеным ценам.

– Но есть одна проблема, сеньора…

С тех пор как она овдовела, она стала еще красивее, не знаю даже, я бы с удовольствием трахнул ее прямо здесь и сейчас.

– Какая?

– Агустин Рохас Пернера.

В среду, тридцатого марта тысяча девятьсот пятьдесят третьего года, в одиннадцать часов утра, в кабинете гражданского губернатора Лериды (на стене – каудильо, рядом – Хосе Антонио, темные шторы на окнах, придававшие пространству определенную элегантность) сеньора Элизенда Вилабру доказала (и надеюсь, больше мне не придется к этому возвращаться), что все, что она говорит, тут же беспрекословно выполняется. Под беспокойным взглядом дона Назарио она сняла телефонную трубку и попросила предоставить ей прямую линию с министром Наваррете, и вот спустя две минуты ошарашенный гражданский губернатор Лериды услышал, как дама произносит привет, Рикардо, как поживаешь. Да, спасибо. Да, совершенно неожиданно, бедный Сантьяго. Я как раз хотела сказать тебе… Да, есть одно дело, которое он не успел завершить, да. Да. Одно серьезное препятствие. Сеньор Агустин Рохас Пернера, зональный представитель Вертикальных профсоюзов в провинции Лерида. Ну да, он мне вставляет палки в колеса. Договорились: если он проявит понимание, по мне, так пусть остается на своем месте. Спасибо, Рикардо. Как поживает Фелиса? Я рада. Я тоже по вам соскучилась. После Сан-Себастьяна прошло столько времени, а вы по-прежнему в моем сердце. На следующей неделе собираюсь в Мадрид. Хорошо. Жду известий. До свидания, Рикардо.

Она положила трубку, бросила взгляд на часы, потом на губернатора дона Назарио Пратса. И сказала через полчаса нам сообщат, что проблема решена. Шестьдесят процентов – мне. Без моего вмешательства вы остались бы ни с чем.

Пухлая потная рука губернатора нервно поглаживала поверхность стола, на котором, помимо заполненной окурками пепельницы, размещались лишь великолепные серебряные часы, поддерживаемые двумя разъяренными слонами, которые задирали вверх хобот, мужественно бросая вызов ходу времени.

– И скольких же министров вы знаете лично, сеньора Вилабру?

– Министров и будущих министров. Так вы согласны на шестьдесят пять процентов?

Перейти на страницу:

Все книги серии Большой роман

Я исповедуюсь
Я исповедуюсь

Впервые на русском языке роман выдающегося каталонского писателя Жауме Кабре «Я исповедуюсь». Книга переведена на двенадцать языков, а ее суммарный тираж приближается к полумиллиону экземпляров. Герой романа Адриа Ардевол, музыкант, знаток искусства, полиглот, пересматривает свою жизнь, прежде чем незримая метла одно за другим сметет из его памяти все события. Он вспоминает детство и любовную заботу няни Лолы, холодную и прагматичную мать, эрудита-отца с его загадочной судьбой. Наиболее ценным сокровищем принадлежавшего отцу антикварного магазина была старинная скрипка Сториони, на которой лежала тень давнего преступления. Однако оказывается, что история жизни Адриа несводима к нескольким десятилетиям, все началось много веков назад, в каталонском монастыре Сан-Пере дел Бургал, а звуки фантастически совершенной скрипки, созданной кремонским мастером, магически преображают людские судьбы. В итоге мир героя романа наводняют мрачные тайны и мистические загадки, на решение которых потребуются годы.

Жауме Кабре

Современная русская и зарубежная проза
Мои странные мысли
Мои странные мысли

Орхан Памук – известный турецкий писатель, обладатель многочисленных национальных и международных премий, в числе которых Нобелевская премия по литературе за «поиск души своего меланхолического города». Новый роман Памука «Мои странные мысли», над которым он работал последние шесть лет, возможно, самый «стамбульский» из всех. Его действие охватывает более сорока лет – с 1969 по 2012 год. Главный герой Мевлют работает на улицах Стамбула, наблюдая, как улицы наполняются новыми людьми, город обретает и теряет новые и старые здания, из Анатолии приезжают на заработки бедняки. На его глазах совершаются перевороты, власти сменяют друг друга, а Мевлют все бродит по улицам, зимними вечерами задаваясь вопросом, что же отличает его от других людей, почему его посещают странные мысли обо всем на свете и кто же на самом деле его возлюбленная, которой он пишет письма последние три года.Впервые на русском!

Орхан Памук

Современная русская и зарубежная проза
Ночное кино
Ночное кино

Культовый кинорежиссер Станислас Кордова не появлялся на публике больше тридцати лет. Вот уже четверть века его фильмы не выходили в широкий прокат, демонстрируясь лишь на тайных просмотрах, известных как «ночное кино».Для своих многочисленных фанатов он человек-загадка.Для журналиста Скотта Макгрэта – враг номер один.А для юной пианистки-виртуоза Александры – отец.Дождливой октябрьской ночью тело Александры находят на заброшенном манхэттенском складе. Полицейский вердикт гласит: самоубийство. И это отнюдь не первая смерть в истории семьи Кордовы – династии, на которую будто наложено проклятие.Макгрэт уверен, что это не просто совпадение. Влекомый жаждой мести и ненасытной тягой к истине, он оказывается втянут в зыбкий, гипнотический мир, где все чего-то боятся и всё не то, чем кажется.Когда-то Макгрэт уже пытался вывести Кордову на чистую воду – и поплатился за это рухнувшей карьерой, расстроившимся браком. Теперь же он рискует самим рассудком.Впервые на русском – своего рода римейк культовой «Киномании» Теодора Рошака, будто вышедший из-под коллективного пера Стивена Кинга, Гиллиан Флинн и Стига Ларссона.

Мариша Пессл

Детективы / Прочие Детективы / Триллеры

Похожие книги

Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза
Люди августа
Люди августа

1991 год. Август. На Лубянке свален бронзовый истукан, и многим кажется, что здесь и сейчас рождается новая страна. В эти эйфорические дни обычный советский подросток получает необычный подарок – втайне написанную бабушкой историю семьи.Эта история дважды поразит его. В первый раз – когда он осознает, сколького он не знал, почему рос как дичок. А второй раз – когда поймет, что рассказано – не все, что мемуары – лишь способ спрятать среди множества фактов отсутствие одного звена: кем был его дед, отец отца, человек, ни разу не упомянутый, «вычеркнутый» из текста.Попытка разгадать эту тайну станет судьбой. А судьба приведет в бывшие лагеря Казахстана, на воюющий Кавказ, заставит искать безымянных арестантов прежней эпохи и пропавших без вести в новой войне, питающейся давней ненавистью. Повяжет кровью и виной.Лишь повторив чужую судьбу до конца, он поймет, кем был его дед. Поймет в августе 1999-го…

Сергей Сергеевич Лебедев

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза