Голоса потерянных друзей

Слышится треск дерева. Следом раздается женский вопль: «Мой малыш! Где мой малыш?!»

Мимо с вязанкой дров спешит один из членов экипажа, и я решаю, что лучше спрятаться, пока меня кто-нибудь не заметил.

Я осторожно пробираюсь к стойлам посреди главной палубы — где-то тут должны быть и старушка Искорка, и серый скакун Джуно-Джейн. Если меня спросят, куда я иду, скажу, что меня отправили успокоить лошадей. Вот только на борту до того суетливо, что я даже близко подойти не могу. Прижимаюсь к перилам того борта, что смотрит на берег: если корабль вдруг перевернется, я успею спрыгнуть. Надеюсь, что и Гас успеет, где бы он ни был сейчас.

«Звезда» так же неожиданно, как завалилась набок, начинает выравниваться и, издав несколько натужных стонов, принимает нужное положение. Пассажиры и груз с грохотом катятся уже в другую сторону. Лошади ржут. Люди спешат восстановить порядок на палубе.

Постепенно все успокаиваются, а экипаж продолжает заносить дрова на палубу. Пристань, точнее сказать, короткий настил вдоль песчаного берега завален кусками древесины. Темнокожие грузчики — и даже кое-кто из белых пассажиров — снуют туда-сюда по трапу и затаскивают на борт добро. Такое чувство, будто они хотят загрузить судно до предела, запасти столько топлива, сколько «Звезда» сможет увезти. А значит, следующую остановку планируется сделать не раньше, чем мы доберемся до верховья реки.

«Может, лучше сойти на берег прямо сейчас, а, Ханни? — проносится в голове. — Прямо здесь и сейчас, а потом, держась реки, вернуться домой».

И тут я получаю в висок удар — да такой силы, что из глаз у меня летят искры, а голова гудит, точно колокол.

— А ну за работу, малец! — слышится сквозь весь этот шум. Узловатая веревка хлещет меня по плечу и ноге. — Таскай древесину! Тебе не за то платят, чтоб ты тут ворон считал!

Надвинув шляпу на самые глаза, я сбегаю вниз по трапу, смешиваюсь с толпой, обвязываю веревками охапку дров и взваливаю ее на спину. Нагружаюсь под завязку. Снова попадать под плеть совсем не хочется.

— Тащите дрова! Тащите их сюда! — кричит матрос с палубы.

Сквозь гвалт слышится и низкий голос Мозеса:

— А ну выровнять груз! И живее, живее!

Я двигаюсь в колонне, следом за остальными. Стараюсь не поднимать глаза. Молчу. Слежу, чтобы никто не видел моего лица.

«Ханни, это же знак! — проносится в голове. — Надо бежать! Сейчас же! Вернуться домой, пока есть такая возможность! Затеряться среди деревьев — и дело в шляпе!»

Каждый раз, спускаясь по трапу, я думаю: «Ну давай, теперь!»

А когда поднимаюсь, в голове стучит: «В следующий раз. В следующий раз — обязательно!»

Но вот уже все запасы дров погружены, а я по-прежнему на палубе. «Звезда Дженеси» напоминает беременную женщину, которая вот-вот должна родить. Но судно стоит ровно и не заваливается набок.

Я стою на корме и наблюдаю за тем, как рабочие заканчивают выгружать сахар, муку, ящики с провизией и бочки с виски — все это плата за топливо. А в конце, прежде чем поднять трап, они просят народ разойтись и спускают на берег двух лошадей: гнедую и серебристо-белую.

Старушка Искорка и лошадь Джуно-Джейн!

Кто-то решил все-таки не везти их до Техаса.

«Беги! — приказываю я себе. — Сейчас же!»

Я замираю в нерешительности. На берегу никого не видно. Все опустело, и грузчики уже начали поднимать трап. Прежде чем судно отчалит, можно схватить, например, деревянное ведро или еще что-нибудь, что поможет мне удержаться на плаву, прыгнуть в воду и поплыть к берегу. Пока «Звезда» только набирает скорость, винт крутится медленно, и вряд ли меня засосет.

Хотя, может, он и изрубит меня на кусочки — тогда местным крокодилам будет чем поживиться!

«Звезда Дженеси» разворачивается в сторону канала, а я собираюсь с духом. Если прыгнуть в воду, отпустят ли меня — или пристрелят?

Но я не успеваю додумать эту мысль до конца: огромная рука хватает меня за воротник и тянет наверх. Передо мной рослый, сильный мужчина, пышущий жаром, мокрый от пота.

— Плавать умеешь? — его голос обволакивает, точно густой, пропитанный влагой речной туман. Я сразу узнаю Мозеса.

Едва заметно я киваю.

— Тогда вон с корабля! — вторая рука хватает меня за ноги. В следующий миг я перелетаю через бортик и взмываю в воздух.

Я лечу — вот только этот полет совсем не долог.

Потерянные друзья

Мисс Саллия [sic] Крамп из Маршалла, штат Техас, очень хотела бы разузнать хоть что-то о своих детях, Амелии, Бэйкер, Гарриет и Элизе Холл и Тирзе Матильде Роджерс, которые находились во владении у Джона Бэйкера из города Абингдон, округ Вашингтон, штат Виргиния. Саллию Крамп за пятнадцать-двадцать лет до отмены рабства увез в Миссисипи человек по имени Дэвид Вэнс. Оттуда она попала в Техас и с тех пор проживает в Маршалле. Любые сведения о местоположении и судьбе ее давно потерянных чад согреют исстрадавшееся материнское сердце.

Т. У. Линкольн

Газетам «Атлантский адвокат» и «Виргиния» просьба скопировать.

(Из раздела «Пропавшие друзья» газеты «Христианский Юго-Запад», 1 июля, 1880)

Глава десятая