Голоса потерянных друзей

А мисси Лавиния и вовсе не проронила за все это время ни слова. Пока я мыла ее водой из дождевой бочки и одевала в то, что мне за плату принесла старуха, она лежала безвольно, точно тряпичная кукла. Я раздобыла для нее мужской костюм и шляпу. Если мы наткнемся на кого-нибудь по пути, так нам будет проще объяснить, кто мы такие и куда держим путь.

— Пора в дорогу, — говорю я, собирая провизию и одеяла, лоскутное и шерстяное, которые купила у женщины. Под ними можно будет спать или натянуть над головой на манер палатки. — Лошади оседланы. Джуно-Джейн, помоги мне поднять мисси Лавинию коню на спину.

И снова никакого ответа.

Я пересекаю комнату, касаюсь плеча Джуно-Джейн:

— Ты меня слышишь? Что ты тут в углу нашла такого важного, что и ответить мне не можешь? Я тебе, между прочим, жизнь спасла, ты это понимаешь? Точнее, вам обеим! Могла бы так вас и оставить у браконьеров в сарае, к твоему сведению! И, пожалуй, зря я этого не сделала. Я тебе ничегошеньки не должна. А вот ты могла бы и помочь, раз просят! — восклицаю я, начиная терять всякое терпение. Солнце уже поднялось из-за деревьев. Еще немного — и я уеду одна, а они теперь пускай сами себя спасают.

— Сейчас-сейчас, — отвечает Джуно-Джейн тихим, бесцветным голосом, слишком взрослым для девчонки ее лет. — Мне надо сначала кое-что закончить.

Она оторвала от стены газету, поставила на нее ногу и принялась обводить стопу острым охотничьим ножом, купленным мной все у той же старухи.

— Мне жаль, что башмаки, которые я для тебя раздобыла, тебе не по душе. Вот только некогда нам ждать, пока ты в них подложишь бумагу. Набьешь их травой и листьями по пути. На твоем месте я была бы благодарна просто за то, что не осталась босой! Вот для мисси Лавинии у старухи ничего не нашлось. Придется пока ей так ехать, но с этим мы потом разберемся! Нужно скорее бежать!

Девчонка глядит на меня своими странными глазищами. Не люблю, когда она так делает, — мне сразу становится не по себе. Джуно-Джейн вытаскивает из-под себя пару газетных стелек, которые она успела вырезать раньше, и протягивает мне:

— Это тебе. Вставь в обувку, чтобы отгонять духов.

По моей спине пробегает холодок, он касается моих ребер, а потом прошибает меня насквозь, заставляя поежиться. Я всегда старалась держаться подальше и от духов, и от разговоров о них.

«Господи, я ни в каких духов не верю!» — мысленно говорю я. Раз уж мы еще в церкви, надо сразу в этом признаться, лишним не будет.

— И как же тонкая бумажка защитит меня отдухов? — спрашиваю я у Джуно-Джейн.

«Боже, я правда во все это не верю, но если я сделаю как она просит, мы быстрее уедем отсюда!»

Я сажусь в кресло и сбрасываю башмаки:

— Если мы сразу же снимемся с места, я сделаю, как ты просишь. Вот только вовсе не духи на нас навлекли все эти беды. А злые люди, и еще вы с мисси Лавинией да план ваш дурацкий, ну и глупая моя голова! Ишь чего удумала: переодеться мальчишкой и с вами поехать!

— Если стельки тебе не нужны, верни их! — восклицает она. Неожиданно к ней возвращается ее привычный писклявый тон. Слышатся в нем и нагловатые нотки. Что ж, это добрый знак: значит, она идет на поправку.

Джуно-Джейн пытается отобрать мои газетные стельки.

Но я проворно перехватываю их:

— Нет, я это все-таки положу!

Она отдирает от стены еще несколько газетных листов, складывает и прячет под рубашку, так что они топорщатся над поясом бриджей. Рубашка ей до того велика, что швы, которым полагается быть на плечах, сползли до самых локтей.

— Нехорошо воровать из церкви, — осаживаю ее я.

— Ой, да подумаешь! — она машет в сторону стены. — От них не убудет!

Я обвожу взглядом бревенчатые стены, покрытые от пола до потолка газетными листами, и только тут замечаю, что текст на них забран в небольшие рамки. За время нашего заточения я толком их и не рассматривала — слишком была занята. Но кто-то не пожалел времени на то, чтобы аккуратно расклеить страницы так, чтобы ни одна не закрыла собой другую. Вряд ли так стали бы делать лишь для того, чтобы уберечься от непогоды.

— Интересно, что там написано? — неожиданно для себя спрашиваю я вслух.

— Ты что же, за все это время и строчки не прочла? — спрашивает Джуно-Джейн, набивая газету в башмаки.