Голоса советских окраин. Жизнь южных мигрантов в Ленинграде и Москве

По мере того как усилия властей терпели неудачу, выстраивались неформальные сети связей с теми, кто уже переехал в Ленинград и Москву – столицы оставались самыми желанными местами для посещений или для поселения там на короткий или длительный срок. Туристы, студенты и другие, вернувшись из центра, рассказывали о качестве жизни в двух столицах. Москва была «маршрутом номер 1» для подавляющего числа советских граждан, веривших, что «все дороги» ведут в Город[199]. У выходцев с Кавказа прочные связи в двух столицах были установлены еще со сталинских времен, в том числе в сферах продовольствия, услуг и в других профессиональных отраслях[200]. Неформальные сети стали играть важную роль в стратегиях социальной и профессиональной мобильности. Хотя в планы режима не входило перенаправление жителей Кавказа куда-либо, внутреннее экономическое положение региона ухудшилось в 1970-х и 1980-х гг. Привлекательность Ленинграда и Москвы росла, и столицы стали основными пунктами назначения для краткосрочной, сезонной или долгосрочной мобильности граждан.

В 1980-е гг. активизировались дискуссии о том, как поступить с растущим населением южных республик, которые до сих пор получали малую долю общегосударственных инвестиций. В 1990 г. советский демограф В. И. Переведенцев согласился с таджикскими экономистами, что быстрый рост населения на Кавказе и в Средней Азии обеспечил модернизирующийся стране «большой демографический потенциал»[201]. Он полагал, что лучше всего использовать этот потенциал для индустриализации южных и особенно среднеазиатских городов, поскольку население пока еще «отсталых» регионов менее склонно к тому, чтобы уезжать далеко от дома. При этом он указал, что в регионах сохранилась проблема доминирования людей из европейской части страны[202]. В тех условиях переехать во Фрунзе или в Ташкент, а уж тем более в Ленинград или Москву можно было только при сильном личном желании человека. Наследие российского господства сумело пережить короткую кампанию Хрущева, направленную на то, чтобы превзойти Запад в освоении вышедших из-под имперской колонизации земель на территории СССР. Негибкость политики и экономическое неравенство регионов подготовили почву для того, что в позднем СССР у народов Кавказа и Средней Азии стратегии мобильности будут связаны с достижением успеха.

Трудности с пропиской

Мигранты, прибывающие в Ленинград и Москву, сталкивались с непростыми требованиями при получении прописки. Даже когда в 1950-х и 1960-х гг. зона действия прописки расширилась, создав «архипелаги привилегий» в более чем ста городах, в представлении советских граждан регистрация по месту жительства в первую очередь ассоциировалась с двумя столицами – самыми желанными домами в СССР[203]. Если граждане СССР негодовали из-за запутанных правил получения прописки и избирательного правоприменения, на Западе возникали конфликты из-за миграции через государственные границы, когда подавляющее большинство стремилось попасть в крупные города[204]. К 1970-м гг. споры об эффективности прописки затерялись среди других, более широких дискуссий: как применить и куда направить неиспользованный резерв рабочей силы с периферии СССР. И пока государство не решалось продиктовать выбор своим гражданам, мигранты искали и находили способы обернуть правила системы в свою пользу или же обойти их.