Голубиная книга - священное сказание русского народа

Уникальность «Голубиной книги» в русской традиции состоит в том, что это единственный источник, с минимальными искажениями целостно дающий древнюю индоевропейскую схему трехчленного деления общества в привязке к телу Первосущества. Тот же принцип присутствует и в отечественном героическом эпосе, но дается там, во-первых, не в комплексе, а разбросанным по отдельным былинам и во-вторых, вне связи с элементами тела. Как единое целое эта идея, правда уже в достаточно искаженном виде, встречается нам еще один раз — в апокрифической сказке о Соломоне. Давид, сквозь околобиблейский образ которого в очередной раз проглядывают черты Великого Гусляра, задает приезжим гостям загадку: «Поконецъ моего царства стоить древо злато, вѣтвiе самоцвѣтныя, каменья на томъ древе драгiя, мѣсяцъ сiяетъ; вкругь древа пшеница бѣлоярая, а около пшеницы нива ржаная сильна». Эту мудреную загадку отгадывает не узнанный отцом Соломон: «Поконецъ твоего царства стоить древо злато — то есть твое государство; вѣтви самоцвѣтны — то есть окольнiя царства подъ твоею державою; каменье — то есть твои царевы ближнiя прiятели и многiя князи и бояря, а сверхъ того древа мѣсяцъ сiяетъ — то ты государь царь; вкругь того древа пшеница бѣлояра — то твое воинство; вкругь пшеницы нива ржаная сильна — то православныя христiяне»^{631}. Поскольку запись довольно поздняя, изначальная трехчленная структура оказывается уже достаточно размыта, зато здесь мы видим другую древнюю черту — замену антропоморфного Первобога на мировое дерево. Это подтверждает сделанный на индийском материале вывод исследователей о том, что в некоторых случаях Пуруша оказывается тождествен мировому дереву как другому символу Вселенной во всей ее целостности.

Наряду с явным выведением трех сословий древнерусского общества из различных частей человеческого тела, исходя из их функционального назначения, «Голубиная книга» содержит их неявное отождествление с астральной символикой, оставившей тем не менее глубокий след в русской культуре. О соотношении через тело Первобога великого князя-царя с солнцем и других князей-бояр с месяцем было сказано выше, а теперь рассмотрим эти связи в русской традиции. Уже сын Рюрика Игорь зовется, согласно Ибн Русту, не только «главою глав», но Святопълком, а его сын носит имя Святослав. Мы видим, что следующие за основателем династии два великих князя всячески подчеркивают свою связь со светом — деталь, явно не являющаяся случайной и генетически восходящая к имени западнославянского «бога богов» Святовита. К этому же времени относится и возникновение института полюдья, во время которого великий князь посолонь объезжал все подвластные ему земли, собирая дань и творя суд. Хоть сын Святослава Владимир и крестил Русь, он, став архетипом верховного правителя, навсегда остался в народной памяти не как святой или равноапостольный — эпитеты, которыми щедро наградила его церковь, — а как Владимир Красное Солнышко. Данная характеристика однозначно подчеркивает неразрывную связь киевского великого князя с дневным светилом.

Традиция эта оказывается исключительно устойчива и надолго переживает языческую эпоху. Все «Слово о полку Игореве», основывающееся на параллелизме между князем и солнцем, завершается их открытым сопоставлением после освобождения главного героя из плена:

Солнце светится на небссѣ, —
Игорь князь въ Руской земли…^{632}