Голубой Маврикий

…Жорж мог бы стать столяром, так ловко он обращается с инструментами. Он сказал мне, что хочет сделать модели кораблей, которые приходят на Маврикий. У меня останутся деньги, которые я думаю дать ему, чтобы он смог обзавестись небольшим хозяйством и купить инструмент. На Маврикии будет расти колония белых поселенцев и, конечно, начнется строительство. А если у человека есть крыша над головой, то он начинает думать о мебели. Даст Бог, я вернусь в Россию и буду вспоминать и черное дерево, и красное. Мне, правда, сейчас больше помнится наша квартира в Санкт-Петербурге, где мебель была из сосны. Но у матушки была шкатулка краснодеревая и киот палисандрового дерева…»

– Как прекрасно, что я вас нашел, – с места в карьер припустил тощий, черноволосый человек, который стрекотал по-русски весьма бойко, хотя и с акцентом. – Мы не смогли встретить вас в аэропорту, плохо сработали парни из нашего министерства и упустили информацию, что вы – юбилейная группа из далекой северной России. Наше министерство уделяет особое внимание развитию туризма из России, ваша страна теперь открыта, и русские вновь открывают планету. Вас хотел бы принять наш министр туризма – мы хотим, чтобы вы провели несколько незабываемых часов на нашем острове. Сам губернатор сейчас принимает делегацию из близкой и очень дружественной нам Индии, он просил извиниться, а нас примет на своей вилле вице-министр. Так сказать, встреча в непринужденной обстановке, как это сейчас модно – встреча без галстуков.

Друзья слышали, что Маврикий был то под французами, то под англичанами, а однажды были сразу два губернатора – француз и англичанин, но о том, что теперь глава здесь Президент, как-то не вспомнили под напором речи словоохотливого «чичероне», как назвал его про себя Филипп.

Через пять минут они уже усаживались в «Тойоту», прихватив с собой сумку с документами и бутылкой водки, взятой из Москвы на всякий случай, для подарка.

Вице-министр по делам туризма был гостеприимен и приветлив.

– Вы – юбилейные туристы из далекой России, мы хотим, чтобы ваш приезд был незабываем, и вы рассказали о нем своим друзьям, – почти пел он. – Так сказать, цепная реакция – один рассказывает трем, затем каждый из тройки рассказывает еще троим и в результате…

Тут он остановился, пытаясь подсчитать, сколько новых туристов позволит привлечь на Маврикий рассказ каждого из тройки, а затем рассказ каждого из новой тройки.

– В общем, это вызовет взрыв, настоящий туристический бум из России на Маврикий, – выпутался он из положения, понимая, что его познаний в геометрических и прочих прогрессиях явно не хватает, чтобы вычислить, сколько же россиян приедут на остров в ближайшие пять лет. – Чего бы вы хотели больше всего? Чем мы можем вам помочь?

– Что касается помощи, то пока она нам не нужна, – Игнат вежливо отклонил попытку навязать ненужного спутника.

– Как угодно… Мы к вашим услугам. У нас есть для вас один подарок – выход на большой лодке в океан. Понимаете, мы не знаем, что вам понравится больше всего – наш чай или ром, это вы сможете выбрать сами. Да и по правилам министерства мы не можем покупать дорогие подарки, требуется столько согласований… Давайте выйдем на большой парусной лодке в океан.

Бутылка водки с русской березкой на этикетке, так сказать, дружеский скромный ответ, нашла понимание у вице-министра.

После этого приглашение выйти в океан стало еще более настойчивым. Делать нечего, пришлось согласиться.

Вице-министр удалился, а его шустрый помощник, широко улыбаясь, проводил нашу троицу к выходу. Там их уже встречал юркий угодливый малый с чрезвычайно приторным дружелюбием. Впрочем, это могли быть всего лишь тонкости восточного этикета. «Сладенький» начал объяснять, что вот так просто дорогих гостей с острова не отпускают, обычаи такие. Нужно, мол, остров показать, островитянок, ведь джентльмены первый раз посетили Маврикий. Друзья понимающе отнеслись к местным обычаям, тем более что против островитянок никто ничего не имел.

В общем, сначала заехали на ланч, а после ресторана гостей желанных Маврикия ждала роскошная яхта, а дальше… бусы на высоких грудях, шоколадные бедра, звуки раваны и сердечная смута и от этих бедер, и выпитого. Одно слово, новая сега. Все как полагается…