Голубой велосипед

Уже давно Леа не снилось такого приятного сна: она медленно кружится в объятиях мужчины, которого желала, и который явно желал ее. Какое изумительное ощущение испытываешь, плывя по течению! Главное – не просыпаться, не открывать глаз. Она теснее прижалась к Франсуа. Забыла о том, где находится, о людях, которые ее окружали, будь то немцы или французы, о поручении дяди Адриана, о войне, даже о Лоране. Ей хотелось лишь быть женщиной в объятиях мужчины.

– Дорогой друг, вы танцуете уже без музыки, но я не в силах вас упрекнуть, – сказал Отто Абец, положив руку на плечо Франсуа Тавернье.

Тот посмотрел на него невидящим взглядом и, не ответив, увлек Леа за собой.

Провожая пару завистливым взглядом, посол прошептал:

– Только французы способны на такую любовь.

В вестибюле к Леа приблизился Рафаэль.

– Вы уезжаете?

– Да, – ответил Франсуа Тавернье. – Мадемуазель Леа устала, и я ее провожу.

– Но…

– Всего доброго, месье.

– Всего доброго, Рафаэль.

Франсуа усадил се в "бугатти", стоявший во дворе посольства.

На неосвещенных парижских улицах ни души. Площадь Согласия смахивала на декорации к кинофильму. Деревья на Елисейских полях высоко воздели свои обнаженные ветви.

– Куда мы едем?

– Не знаю, – остановив машину у тротуара, сказал он.

Вспыхнула зажигалка, и ее огонек осветил лицо тянувшейся к нему Леа.

Огонек погас, и двое прильнули друг к другу. Очень, скоро на их губах появился привкус крови, который разжег их желание.

Если бы не немецкий патруль, которому Франсуа Тавернье был вынужден предъявить документы, они, наверное, занялись бы любовью прямо в машине.

– Вы живете у своих тетушек?

– Да.

– Сейчас я остановился совсем рядом с вами, в отеле "Королевский мост". Может, поедем туда?

– Да.

В пять утра Франсуа разбудил Леа.

– Ваши тетушки сойдут с ума от беспокойства.

– Мне так хорошо. Не хочу вставать.

– Надо, моя любимая.

– Да, вы правы.

В полудреме Леа оделась.

"Какое безумие!" – подумал он.

– Я собралась.

– Пожелаем, чтобы ваши тетушки не дожидались вас на пороге дома. Вам было бы трудно объяснить им круги под глазами и растрепанную прическу.

– Верно. Я действительно выгляжу, словно только что из постели, – заметила она, разглядывая себя в зеркале.

На Университетской все спали. На лестничной площадке Леа и Франсуа никак не могли оторваться друг от друга.

– Любовь моя, я столько о вас передумал за эти месяцы. Вы должны мне рассказать все, что с вами происходило.

– Я хочу спать.

– Отдыхайте. Завтра я за вами заеду, и мы вместе поужинаем.

После прощального поцелуя Леа наконец захлопнула дверь квартиры. Как лунатик, добралась она до спальни. Ее пальцы нетерпеливо расстегивали застежки кружевного воротника. Она вынула из-под одеяла теплую ночную рубашку, в которую была завернута грелка с горячей водой. Было холодно, и, натягивая рубашку, она зябко поежилась.

Благодаря грелкам тети Лизы теплыми были и простыни. Леа не успела лечь, как уже заснула.

Укрывшись одеялами, Леа бормотала:

– Ох, нет! Погасите свет, задерните занавески.

– Но, дорогая, вчера ты сама нам сказала, что утром хочешь пройтись по магазинам. Я подумала, не пора ли тебя разбудить…

Пройтись по магазинам? Что там говорит Лиза? По каким магазинам? О, черт! Проспект!

Отбросив одеяло, она выскочила из постели.

– Который час?

– Думаю, половина одиннадцатого.

– Половина одиннадцатого? Боже мой, я опаздываю!

Она бросилась в ванную, привела себя в порядок, натянула толстые чулки, шерстяную комбинацию, юбку и плотный свитер.

– Ты же не уйдешь, не поев?

– Нет времени. Где мой берет?

– Там, на кресле. Какой у тебя беспорядок, бедняжка!

– Потом приберусь.

Проспект, где проспект?… Вот он… Как она испугалась!

– Выпей хотя бы чаю.

Чтобы доставить тетушке удовольствие, Леа отхлебнула из чашки.

– Хорошо укутайся, утро свежее, – входя в комнату, сказала Альбертина. Леа надела пальто, а сверху обмоталась красным шерстяным шарфом.

Уже сбегая по лестнице, она поправила черный берет.

Она замедлила шаг в нескольких метрах от книжного магазина. Было без двух одиннадцать. С трудом переводя дыхание, толкнула дверь.

Кроме троих продавцов, в магазине никого не было. Один из них вышел, другой спустился по лестнице. Остался молоденький брюнет с умным проницательным взглядом, заполнявший карточки. Он поднял голову.

– Чем могу вам помочь?

– Спасибо, я просто хочу посмотреть.

Как и накануне, она остановилась перед полкой авторов, чьи фамилии начинались на букву П.

Если перед тем, как войти, она волновалась, то теперь, беря в руки второй том "В поисках утраченного времени", она была спокойной и непринужденной. Сняв том с полки, принялась неторопливо его перелистывать. Проспект находился на месте. Машинально проверила она его плотность и ловко сунула в карман пальто. Все еще с книгой в руке отвернулась и сделала несколько шагов, притворяясь, что читает. Темноволосый юноша продолжал заниматься карточками. Вынув из сумочки другой проспект, она вложила его между страницами. Не спеша, естественным движением вернула книгу на полку.

В книжном магазине по-прежнему ни одного покупателя.