Голубые родники

Встаем до рассвета, чтобы пораньше приехать в Константиновск. Испуганно шарахаются с дороги сайгаки. Их тоже потеснили орошаемые земли, а они не хотят сдаваться и местами даже вытаптывают посевы. Больших табунов я не видел, но они иногда забредают сюда. Сайгаки много веков подряд были объектом охотничьего промысла, но добывали их не столько ради мяса, сколько из-за рогов, ценившихся очень дорого: их продавали как лекарственное сырье в страны Востока. Пара рогов сайгака приравнивалась по стоимости к хорошей лошади. Истребляли хищнически, зимой и летом. И поэтому к 20-м годам нашего столетия сайгак стал везде редок. В 1919 году Ленин подписал постановление о запрещении всякой охоты на сайгаков, и результаты сказались через каких-то пятнадцать — двадцать лет: численность сайгаков превысила два миллиона. Вопреки мнению авторитетных ученых, считавших сайгака живым ископаемым, в задонских степях было восстановлено стадо этих северных антилоп. «Русское чудо» — так писали по этому поводу в зарубежной прессе.

Человек всемогущ в этой степи, но он оказывается порой и беззащитным, когда степь показывает неожиданно свой крутой нрав. Случается, зимой по самые крыши заносит сугробами дома, остаются отрезанными от всего мира чабанские кошары и фермы.

В совхозе «Морозовский» я видел могилу Гали Кузнецовой. Не совершила вроде бы она никакого особенного подвига, просто была фельдшером. Лютовал февраль, нельзя было ни пройти, ни проехать по дорогам. В это время и обратился к Гале за помощью рабочий совхоза Омельчук: у его жены начались роды, проходили они тяжело. Галя сама ждала ребенка, но не колебалась ни минуты и поспешила через сугробы, через заметенные снегом виноградники к роженице. Знала, что от нее зависит, будут ли жить мать и ребенок. Она успела сделать все возможное: роды прошли благополучно. Но муж Гали уже больше не увидел ее в живых: возвращаясь домой, она сбилась с дороги и замерзла в степи.

Не только у военных бывает: «…навечно в списки подразделения». А тут сугубо штатская девчонка послевоенных лет. И все же честь ей по воинской традиции: зачислена навечно в списки областной комсомольской организации. Медицинское училище в городе Шахты, где училась Галя, теперь носит ее имя…

Вот какие-люди живут в Задонье!

В станице Дубенцовской есть и свой Маресьев. Работал он на строительстве Волго-Дона, в архивах можно даже листовки о его трудовых делах отыскать. Но однажды случилась беда: попал под бульдозер, лишился ступней обеих ног. Уйти на пенсию не захотел — научился ходить на протезах и снова сел за трактор. Вот уже пятнадцать лет водит машину, и как водит — по две сезонные нормы (говоря языком селян, в пересчете на мягкую пахоту) выполняет. И учеников у этого человека много, и обязанностей: он член партийного бюро, агитатор, добрый семьянин. И так прикипел Яков Неупокоев к этим местам, что не променяет их на другие, пусть даже очень благодатные, края.

Впрочем, разве Задонье не благодатный край? Всем оно богато, если человек чувствует себя хозяином. Что здешнему человеку здорово — недоброму пришельцу на погибель. Когда пришли сюда немцы, они растерялись, так обескуражили их бескрайние степи. В больших хуторах еще кое-как поддерживали свой «новый порядок», а тут же, рядом, жили на отшибе по советским законам затерявшиеся партизанские фермы и бригады, и немцы даже не подозревали о них. Партизанский отряд, воевавший здесь, назывался «Степной орел» — подстать и здешней степи, и людям, выросшим в ней.

…Вставало солнце, когда на той, правобережной, стороне показался город Константиновск. Город и пристань. Переправляться пришлось на рыбацком баркасе. Ветерок приятно обдувает лицо, солнце лениво расцвечивает волны. Дон в этих местах, наверное, будет пошире Волги, берег уходит за горизонт. И острова, острова…

Еще недавно этот город был станицей. Но дело не в том, как назвать, — городские приметы, случается, встретишь сейчас даже в самом отдаленном хуторе. Правда, на нижнем Дону Константиновой, пожалуй, самый колоритный город, в котором удачно сочетается самобытность казачьей культуры с приметами современного города.

Если плыть вниз по Дону, силуэт города будто внезапно возникает за излучиной реки. Красиво расположенный на крутом холме, город подтверждает мудрость наших предков, заложивших его в этом месте три с половиной века назад.

Главная примета Константиновска — новостройки. Я бродил по улицам в рассветный час и всюду видел строительные леса, краны. Новый Дворец культуры, новый широкоэкранный кинотеатр «Мир», новое здание сельхозтехникума, кафе, магазины, гостиница, сквер с фонтанами…