Гомер Пим и секрет Одиссея

Гомер вдруг оторвался от тарелки с еще не доеденными блинами.

– Как это?

– Сегодня вечером меня не будет дома.

Нинон переводила взгляд с племянника на сестру, затаив дыхание, так и застыв с лопаткой в руке.

– А ты куда? – спросил Гомер со странной хрипотцой в голосе.

– В ресторан, – ответила мама.

Мог ли он – и должен ли был – спросить с кем? Заерзав от неловкости, он все-таки отважился задать этот вопрос.

– С коллегами, – уточнила мать, тоном давая понять, что допрос окончен.

– Еще блин, Гомер? – поспешно предложила Нинон. Не в силах вымолвить ни слова, он мотнул головой: нет. С коллегами… Да, конечно, хорошая отговорка. Наверняка тот самый Поль Мартино хочет украсть у него маму. Поэтому она и к парикмахеру сходила… Сердце мальчика преисполнилось печальной яростью. О н-то был готов на все, только чтоб поскорее отыскать родного отца, а тут маячила перспектива возиться с отчимом. Необходимо срочно принимать меры! Он избегал взгляда матери, боясь, что она прочтет его мысли.

– Вам там хватает места в твоей комнате? – спросила она.

– Лилу и Саша ночуют у себя дома, ты же знаешь. Чувствует ли мама, как он мучается сейчас? Ему казалось, что он для нее – открытая книга. Если б не операция «Остановить лотофагов!», он притворился бы больным, чтобы не пустить ее на свидание.

– И что вы собираетесь делать? – продолжала она.

– А?

– С друзьями… Чем займетесь?

Он чуть было не сказал в ответ: прикидываться, что мои вечерние занятия тебе интересны, легко, а ведь на самом деле это тебе сейчас совершенно неважно. – Пока не знаю, там поглядим.

– В любом случае я-то буду недалеко, – вставила Нинон.

Девушка пригласила полтора десятка друзей, чтоб отметить окончание экзаменов. Предполагались и музыка, и танцы, и много шума. Идеальные условия для нашей троицы, чтобы исчезнуть незамеченными.

Но досада Гомера перевесила все хорошее.

– Ок, я сам подогрею пиццу.

Он упрекнул себя за столь резкий тон. При чем тут вообще Нинон, она имеет право развлечься…

– Я испеку вам еще немножко блинов, это будет ваш десерт!

– Супер! Спасибо, Нинон.

Гомер надеялся, что мать не станет придираться к не очень-то сбалансированному меню. В прошлый раз, когда она так сделала, он едва сдержался, чтобы не высказать ей всего, что думал о степени ее участия в его повседневной жизни.

По счастью, мама ничего не сказала. И ее взгляд, и ее мысли уже блуждали далеко отсюда. Несомненно, она думала о том, какое платье наденет, какие выберет туфли, какой парфюм будет идеальным. Кое-что начиналось, и некому было это остановить.

Раздосадованный Гомер отвернулся. Только что исчезла семейная свинка, наверняка встретив смерть в морских волнах, а его мать собирается идти ужинать с мужчиной. А ведь в это время отец плавает на корабле неизвестно где, в придуманном море, и отчаянно ждет, пока его освободят из того мира, которого по правде вовсе нет на свете.

В довершение всего, Гомер готовился устроить побег вымышленному персонажу, превратившемуся в реального человека и заключенному в психушку.

Ну а кроме этого, все было в полном порядке!

Глава 21

Отзвуки электронной музыки гремели на весь дом. Нинон и ее друзья, сдав накануне все экзамены, перешли на второй курс и теперь отчаянно хотели оттянуться на полную катушку.

Это вполне устраивало Гомера, Лилу и Саша перед стартом их крупной тайной операции.

Ушли они потихоньку, пока было еще светло. На всякий случай Гомер оставил записку, прикрепив ее к дверям своей берлоги:

Идем поиграть к Саша. Скоро вернемся!

Настроение было вроде помрачней, чем в их первую вылазку в Гренатье. Все трое жали на педали, не обмениваясь ни словечком, безмолвно сидела даже Биби. То, что они собирались совершить, было трудным, по-настоящему безумным делом, но необходимым. Жизненно необходимым! Нельзя было допустить, чтобы Телемаха перевели в другую больницу, чтоб он гнил там до конца жизни, как опасный социопат, которым он вовсе не был. А главное – этот юноша был единственной связью с Давидом Пимом и единственной надеждой его найти. Может, это слишком эгоистично, но для Гомера самым важным мотивом был именно такой. Ему пришлось это признать.

– Ну вот, можно сказать, приехали, – произнес Саша, тормозя у каменной стены.

Гомер почувствовал, что покрылся мурашками. Вслед за Саша и Лилу он тоже спрятал велосипед за кустами и пошел за ними по узкой тропинке, которая вела к морю.

Пейзаж нельзя было назвать застывшим – высокие золотистые травы томно волновались под теплым бризом.

Трое заговорщиков вышли к деревянной полузанесенной песком лестнице, которую и искали. По мере спуска дорога становилась все круче, неровные ступени и головокружительно отвесная скала казались все опасней.