Гомер Пим и секрет Одиссея

– Мне понадобится некоторое время, чтобы обдумать все это, но я тебе верю… я вам верю, – завершила она, глянув на Телемаха. – Пусть даже я такая же чокнутая, как вы.

Гомер сел на диван рядом с другом.

– Мы не чокнутые, – прошептал он.

– Знаю, – ответила Нинон тоже шепотом.

Оба мальчика сидели, не смея шелохнуться. В этот момент происходило что-то очень важное, касавшееся не только того, что возникло между Нинон и Телемахом, но и судьбы всей семьи Пим. Невероятная, немыслимая надежда становилась все более и более реальной!

Биби-Два, спустившись с плеча Телемаха, дотрусила до ног Нинон и встала там в выжидательной позе, на задних лапках, скрестив на выпиравшем брюшке передние.

– Что, и ты тоже хочешь мне что-то рассказать? – спросила с иронией Нинон.

Тут песчанка принялась энергично кивать головой, и девушка вскрикнула от изумления, несмотря на все рассказы Гомера и Телемаха.

– Ты что, правда понимаешь меня? – спросила она. – Понимаешь, но говоришь только если сама захочешь, так?

Биби снова энергичным кивком выразила согласие, после чего резко повернулась и вскарабкалась на плечо Гомеру.

– Вот это уж полный бред, – восхитилась Нинон.

Она улыбнулась, очарованная смышленой физиономией песчанки. А может быть, эту улыбку вызвал восхищенный взгляд, которым смотрел на девушку Телемах, отнюдь не такой бесчувственный, как сначала показалось Гомеру? И вместо того, чтобы обрадоваться этому, он почувствовал укол недовольства: так вот почему Нинон так легко поверила во всю историю! Не будь Телемах таким красавчиком, не покажись он ей таким милашкой – и все повернулось бы иначе. Сейчас Гомер с тетей уже вовсю бы ругались, а Телемаха срочно упекли бы обратно в Гренатье.

Гомеру показалось, что все было зря… Неуверенность в себе, так мучившая его, сейчас многократно усилилась, и он с трудом удерживался от слез.

– Хоть в глазах темно и пестро – вспоминай одно добро: тетушка горой за вас – прочее забудь сейчас, – прошептала ему на ухо Биби.

Услышав это, Нинон хлопнула себя ладонями по щекам и воскликнула:

– Oh my God, обожаю!

Потом, отломив крошечную часть от своего куска пирога, протянула ее Биби.

– Хочешь?

Песчанка не заставила упрашивать себя дважды. – Ну пирог, ну с жирком, съешь – и станешь толстячком! – прокомментировала она, поднимая сияющую мордочку с крошками на усах.

Нинон от души расхохоталась.

– Да она великолепна!

Ее смех был так заразителен, что заулыбались и Гомер с Телемахом.

– Можно Биби иногда будет гостить у меня? – спросила она у Гомера.

– Поглядим, поглядим.

– О, я обожаю ее!

– Я тоже.

Мальчики тут же последовали примеру Биби и взялись за еду, уже не такие напряженные, хотя еще ничего – абсолютно ничего! – не прояснилось.

– У нас ведь проблема, – вдруг вспомнил Гомер.

– Я бы сказала, даже больше… – заметила Нинон. – Ну, говори же.

Гомер обернулся к Телемаху, тот наконец перестал с наслаждением есть.

– Семья Финк развесила повсюду извещения о розыске. Они очень беспокоятся.

Телемах помрачнел.

– Все эти пять лет я только и делал, что причинял им печали и тревоги, и это все еще продолжается.

– Тебе надо их успокоить.

– Ладно. Что я должен сделать?

Гомер явно чувствовал: Нинон отстранилась, предоставив ему полную свободу действий. Несомненно, она поняла, что он раздосадован.

– Сейчас ты им позвонишь, скажешь, что находишься в надежном месте, у тебя все прекрасно, им не стоит тревожиться и все образуется.

– Все образуется? – удивился юноша.

– Конечно, образуется!

– Долой всякие бредни: надежда умрет последней! – провозгласила Биби.

Телемах снова принял позу, так встревожившую его друзей, когда они вчетвером были в домике: скрестив руки на груди, он принялся медленно раскачиваться взад-вперед. Должно быть, это помогает ему думать, предположил Гомер.

– Ладно, – повторил Телемах.

– Великолепно! – крикнул с нескрываемым облегчением Гомер.

Он вынул смартфон и стал искать среди эсэмэсок от Са ша и Лилу фотографию плаката, сейчас расклеенного повсюду.

– Перед звонком скрой номер, – предупредил Гомер.

Поймав недоуменный взгляд Телемаха, привыкшего понимать все в прямом смысле, он уточнил:

– Чтобы семья Финк не смогла засечь, откуда был звонок.

– А это вообще можно засечь?

Гомер удержался, не сказав ему, что некоторые службы, пользуясь новейшими технологиями, вполне могут отследить, с какого телефона позвонили. Но Саша, перед тем как они расстались, успел ему сообщить: никаких упоминаний в прессе не было, и, помимо изысканий самих супругов Финк, официального расследования тоже еще не начинали.

– Тебе уже приходилось… звонить? – охваченный сомнениями, спросил Гомер.

– Да, конечно, несколько раз! – ответил Телемах. – Но лучше ты сам набери номер.

– Ок. Может, нам пока выйти?

– Нет.

– Вот и хорошо. Остаемся здесь.

С бешено колотившимся сердцем Гомер набрал заветные #31# и скопировал телефон, указанный на плакате. Услышав первый гудок, он сразу же передал смартфон неуверенному Телемаху.

– Алло? Здрасьте, это я, Телемах.

До Нинон и Гомера долетело эхо криков четы Финк. В них звучало горестное облегчение.