Гоньба

С той стороны ворот сообщают:

-- Послали до господина - спросить его милость.

Воротник, что нас сопровождал, ушёл к себе в караулку досыпать, а я проводника спрашиваю:

-- А ежели война? Ворог придёт? Вот так и будешь ждать? Под одними воротами, под другими?

Молчит Тихое Лето. Только фыркает зло.

Глава 524

Едва ворота приоткрыли, как до десятка собак с разнообразным лаем, ворчаньем и хрипеньем бросились на нас. Псы здоровенные, жирные и презлые. Кроме маленькой шавки, с визгливым лаем задорно бросавшейся под ноги, каждая собака в одиночку на волка ходила.

-- Лыска!.. Орелка!.. Жучка!.. По местам, проклятые!.. Цыма, Шарик!.. Что под ноги-то кидаешься?.. По местам...

кричали на собак посадниковы слуги и насилу-насилу успели их разогнать.

Вот так и живём. Не ждём тишины. Ибо - не дождаться. При таких-то сворах.

Привели к посаднику. Шошинский посадник боярин Рюма. Злой, как его собаки. Ещё - толстый, бородатый, невыспавшийся. В шубе на исподнее. Руку тянет:

-- Давай.

-- Чего?

-- Как чего? Грамотку. Или ты... Слуги! Имать злодеев!

Слуги повыскочили. Кто в чём.

Виноват - все в исподнем. Правильнее - кто с чем. Кто - с поленом, кто - с ухватом. Одна чудачка - с полотенцем наизготовку.

Пошёл такой... нервный разговор.

-- Рюма, ты его знаешь?

-- Я те не Рюма! Я те господин посадник Шошинский! Имай их!

-- Я те дам имай! Уши отрежу.

Мы-то с саблями, по форме. Гонцы хоть и не в бронях скачут, а при оружии - в дороге всякое может быть.

"Но выдаст шапку только с бою.

И то - лишь вместе с головою".

У нас не шапка - сумка кожаная красная. Там, вроде, княжеская грамотка лежит. Но к бою - готовы постоянно.

Посадник моего проводника прежде видал, но не помнит. А с чего боярину доброму - всякую вестовщину в лицо помнить? Много вас таких туды-сюды поскакивает.

Пока идёт трёп, смотрю - прислуга уже и брони вздела, и клинки сыскала. Как бы тут дело к кровопролитию не пришло. Мы, конечно, в гонцовых шапках и кафтанах, но...

Привели "начальника местной почты". В городках и свои гонцы есть. Понятно, что эти люди между собой профессионально общаются, друг друга в лицо знают. Опознал он наше Тихое Лето.

Дальше уже спокойнее. Хотя не без взбрыков.

-- Я - Иван, Воевода Всеволжский.

-- Ну и пошёл нахрен! Утром приходи, тогда и поговорим.

-- Можно и утром. Только я иду ныне по спешному делу князя Суждальского Андрея Юрьевича. Тебе спать охота, а делу светлого князя - промедление.

-- Ну и хрен с ним!

-- С кем?! Со светлым князем Андреем Юрьевичем?! Так ему и передать?

Мужик спросонок ляпнул. Да и испугался.

Пошло легче. Но не на много.

-- Болтунов с поруба привесть? С чего это? Суд - тысяцкого. Хотит - казнит, хотит - милует.

-- Ежели люди мои, то нет. Об чём мы с князь Андреем недавно сговаривались. Ты про то ещё не знаешь, но коли ты дозволишь их казнить, то будешь первым. Кто наш уговор с князь Андреем порушит.

Фыркнул. Зашипел нецензурно. Ругательство в голос - проглотил. Как Андрей за неисполнение воли своей взыскивает... Отчего Боголюбский дворян на Руси завёл? - Новая сословная группа, отношения собственности...? - Фигня. У него просто гожие бояре кончились.

Посадник велел звать тысяцкого. Чтобы тот велел звать караульщика. Чтобы тот притащил сидельцев.

Хорошо, что на "Святой Руси" табака нет - я бы на одних перекурах всё здоровье растратил.

Пришёл тысяцкий. Послушал, оценил, высказался. Посылательно. С указанием пункта назначения всех присутствующих и спать мешающих. Но велел привести. Осужденных.

Точно - мои. Ребята в синяках и в панике - среди ночи подняли, тащат куда-то. Головы рубить?!

-- Людей - отпустить.

-- Воевода! Господине! Счастье ты наше! Милость господня! А мы уж не чаяли живыми...

-- Осторожнее надо. Что ж вы так глупо в драку...

-- Так не мы ж начали! То приказчики новоторжские!

-- Ладно. Утром раненько идти вам с Шоши к Твери. Там и сказки свои сказывать.

-- Так... эта... а кони наши? Майно разное?

Стандартный шлейф последствий. Людей схватили, кинули в поруб. При этом, естественно, ободрали - забрали всякое... приглянувшееся.

Мне снова забота: слуг боярских пинать - отдавайте взад. Те, естественно - видом не видывали, слыхом не слыхивали. Кое-что уже и продать или подарить успели.

Другое дело: команда встала на постой в посаде. Всё их тамошнее - прибрал хозяин. Включая сани с конями. И к соседу переставил. Чисто на всякий случай.

-- Дядя, где кони?

-- Нету! Брешут! Тати-воры-проходимцы! Не было ничего!

-- Сухан, дай дураку в морду... Что ж ты, дядя, такое лепишь? Я ж Зверь Лютый. Мне от Богородицы дар даден - лжу нутром чуять. А от твоих речей - аж выворачивает.

Я просто знаю, что из Ярославля команда двумя санями шла.

Дурдом. Ночь-полночь, а городок весь перебудили. Ещё малость по-шебуршим - сдуру в набат ударят.

"Вороги идут! Тати лесные по-вылезли!".