Гончар из Модиина

На следующий день, после обильного обеда и продолжительной беседы с Апеллесом, Эфранор убыл из Модиина.

Получив значительную сумму, Эльазар и Шифра решили отпраздновать удачное завершение сделки и в качестве почётного гостя пригласили Силоноса.

Тот, не колеблясь, согласился. Ему нравилось гостить в доме Эльазара. Он находил много общего с отцовским домом, где прошло его детство. Никакой роскоши. Та же скромность, та же суровость.

А еще он знал, что здесь, как и у него дома, спят на соломенных циновках. Знал о и то, что у Шифры припрятано несколько красивых циновок, пропитанных душистыми смолами. Подобные циновки продавались на рынках в Ашкелонском порту, их привозили купцы, возвращавшиеся из Персии и далёкой Индии.

Силоносу было приятно видеть как Шифра, в ожидании его прихода, расстилала эти циновки.

Мебель в доме отсутствовала, не считая каменного стола. Они подолгу сидели на разостланных циновках, рассуждали о видах на урожай, об особенностях греческого гончарного искусства, о красоте иудейской керамики.

А однажды, как бы невзначай, Силонос заметил:

– Я видел твои гидрии в Иудейских горах. Небольшой караван осликов тащил их к горным селениям. Мои конники узнали среди проводников кузнеца Шмуэля.

– Шмуэля? – удивилась Шифра и невольно вздрогнула, не те ли это гидрии, которые изготовил брат по заказу Иегудит?

Теперь ей стали понятными исчезновения Шмуэля, когда он, отправлялся в Бетулию. Значит, он гостил не у шойхета и не у Иегудит. Он вез оружие и еду тем, кто скрывался в горах – хасидеям.

– Да, Шмуэля. – Подтвердил свое сообщение Силонос, – мои конники его хорошо знают. Он превосходно подковывает наших лошадей.

Шифра встала, начала торопливо подавать еду. Поставила большую глиняную вазу с фруктами и кувшин холодной воды. Рядом янтарное оливковое масло, чабрец и козий сыр, сушеный и совсем свежий. Отдельно стоял кувшин свежего охлажденного молока. Но, главное, к его приходу Шифра испекла ячменные лепешки с мёдом – пестионы, подобно тем, что пекла мать в его далеком детстве. В доме пахло едой, домашним уютом.

То были лучшие минуты нелегкой солдатской службы гекатонтарха Силоноса.

5. Шифра

Каменная ограда в половину человеческого роста отделяла дом горшечника от виноградников. Эти виноградники покрывали пологие южные склоны Титуры, широкой полосой опускались к низовьям русла Аялона. С северо-западной стороны они достигали окраин крупной иудейской деревни Битулии, конкурировавшей с самим Модиином.

В период созревания плодов, виноградники тщательно охранялись. Для этого на общинные средства были возведены сторожевые вышки – шумры. На шумрах дежурили подворно, либо вскладчину нанимали сторожей. Нередко это были солдаты из греческого гарнизона, размещавшегося в крепости на Титуре.

Этого было достаточно, чтобы сохранить основную часть урожая. Труднее было защитить тяжелые виноградные лозы от вторжения коз и овец, возвращавшихся с гор, после заката солнца.

Для спасения урожая каждый владелец строил вокруг своего виноградника забор из собранных на месте камней. Однако появлялись другие напасти – птицы. Они свивали гнезда в неплотно подогнанных камнях заборов, что в свою очередь, привлекало лисиц и быстрых, как молния, мангуст.

И уж совсем плохо было, когда голодные хищники, отчаявшиеся поймать птицу, открывали для себя вкус крупных сладких ягод. Этому не могли помочь даже меткие стрелки-сторожа, охотившиеся с площадок шумры.