Гончар из Модиина

Эльазара похоронили на семейном кладбище Хасмонеев. Так распорядился коэн Матитьягу. Семь дней сидела в трауре Шифра. И Эста ни на миг её не оставляла. Она была в черном одеянии. Не как невеста, а как вдова. Горе их было безмерным.

Однако события еще более грозные и более тяжелые неумолимо приближались.

По истечении семи дней – шивы, в дом Эльазара зашел Иегуда Маккавей. На его левом плече темнела запекшейся кровью повязка. Он очень торопился.

– Семь дней и семь ночей наши отряды сдерживали огромное войско Безумного, – медленно сказал Иегуда, – теперь мы оставляем Модиин.

К ним поспешил Шауль. Он также был ранен. Взглядом он попросил Эсту помочь Шифре. Она по-прежнему была ко всему безучастна. Эста обняла её и почти силой, повела к оседланным лошадям.

– Береги себя, сестрёнка! – обратился к Эсте Шауль, – тем же тоном, каким всегда говорил Эльазар, – теперь ты нам дорога, как никогда! Уезжайте! Я остаюсь здесь.

Эти незатейливые слова, подобно порыву освежающего ветра, вывели Шифру из обморочного состояния, она увидела, что Эста несет в себе продолжение жизни её брата Эльазара.

– Нет! Так не получится, брат Шауль! – послышался резкий голос Иегуды, – тебе и твоим бесстрашным воинам сердечное спасибо! Вы свое сделали, сражаясь плечо к плечу с нами. Мы никогда этого не забудем. А сейчас бери женщин и раненых, двигайтесь прямиком до Аскалона. Дорога еще свободна. Греко-сирийские наёмники пока не очнулись. Вы успеете проскочить. Из Аскалона корабли идут к Понту Эвксинскому.

Шауль хотел, было, возразить, но Иегуда, как отрубил:

– Не беспокойся, брат, мы сумеем за себя постоять! – И добавил: – Дашь знать, когда будешь дома. Адонай позволит, увидимся, – и, пришпорив коня, исчез за деревьями.

Шауль прижал ко лбу саблю, отдавая честь командиру.

– Мы еще возвратимся! Братьев не оставляют в беде, – он окинул взглядом свой поредевший отряд.

В центре бок-о-бок стояли лошади Эсты и Шифры. Рядом – кобылицы прибывших на свадьбу родственниц и близких подруг Эсты. Тяжелораненых уложили на носилки, притороченные, подобно столу, к седлам мулов.

Шауль опустил сабалю. Тихо произнес: —, За мной", – и первый тронулся к дороге на Аскалон. За ним потянулись остальные. Отряд замыкали воины и слуги. Почти все они были с отметинами вражеских стрел и мечей.

И никто не заметил одинокую фигуру вооруженного человека, стоявшего на крыше дома Эльазара.

Он не шевелился, до тех пор, пока отряд Шауля не скрылся за холмами.

То был кузнечных дел мастер – Шмуэль.