Гончарова Г.Д. Средневековая история

После беседы с Ширви, Ганц только головой покачал. Два гада, сговорившись, обманывают своего господина – а тот и не видит? Зато бросил на произвол судьбы, фактически им в лапы свою беременную жену!

Он ведь не указал, что Лилиан Иртон имеет полное право распоряжаться. Нет. Все права были у управляющего. Ему отдавались указания, он распоряжался... короче, Ганц был недоволен.

Работорговцы тоже не были обойдены вниманием. Большую помощь при допросах оказали, кстати, те же вирмане. И негодяи запели соловьями.

Никому не хотелось на дыбу. Или раскаленного железа.

И рассказали они много полезного. Для Ганца лично.

Кстати, ставим еще один плюс Лилиан Иртон.

Оставила ‘рабов’ у себя, дала приют, одежду, крышу над головой – да, попросила отработать, но даже заплатить пообещала по итогам. А так – абсолютная свобода. Иди куда хочешь... все допрошенные ‘рабы’ в один голос пели ей хвалу.

Мол, если б не она, злые вирмане... злые-то злые, но и прижать их было не за что. Законов они не нарушали. Никого сами не продавали, захватили судно с грузом, а потом и вовсе предоставили распоряжаться судьбой бедолаг Лилиан Иртон. Так что...

Казнить и карать их было определенно не за что. А работали они на совесть.

Были, правда, и противоположные сведения. Но стоило ли им доверять?

Нет, в папочку-то мы их положим.

И показания бывшей личной служанки виконтессы Иртон. В которых та утверждает, что графиня – мерзавка каких свет не видывал. И занимается она богопротивными делами. И вирмане неясно зачем у нее в замке (то есть ясно зачем – для блуда!). И вообще, так как она – благородные женщины себя не ведут...

И показания одного из учителей, который утверждал, что графиня слишком много воли дает всяким смердам (негодовал, что его вирманских детей учить заставила), и вообще – как-то слишком вольно к мужчинам относится. Вирман полон замок...

Положить их Ганц положил. Но отлично понимал им цену.

Просто нянька не справлялась со своими обязанностями, вот ее и выгнали. И то – графиня проявила благородство, не на большую дорогу приказала выкинуть, в замке оставила – пусть и навоз выгребать. Но все ж таки не на улице... так что цена ее словам – медный грош.

Да и словам учителя – немногим больше. Тоже мне – оскорбленное достоинство. Да за те деньги которые тебе платят – ты весь замок учить должен! И не выступать! Сказала графиня – делай, а не обсуждай! Наглость какая! А вирмане, которые шляются по замку... Ганц наблюдал за Лилиан Иртон – и отчетливо понимал, что рогов у Джерисона Иртона – нет. Какие там измены?

Женщина за день уставала так, что даже за столом молчала и едва жевала. Падала в кровать и засыпала. К тому же юную виконтессу устроили в соседней спальне, двери между ними были всегда открыты, дверь в спальню графини – закрыта на засов – и Ганц знал от служанок, что Миранда часто (каждую ночь за редким исключением, когда графиня ложилась заполночь, засидевшись у кузнеца или стеклодува в мастерской) ночует вместе с мачехой. Какая уж тут любовь на стороне!

И что вирмане проверяют ее спальню – неудивительно. Убийца-то был. Еще бы немного – и...

Кстати, после допроса Ганц только головой покачал.

Солдат, конечно, знал мало. Но и то, что он знал...

Такая цепочка. Некто, имеющий связь с любовницей графа Иртон. Той самой Аделаидой Вельс, которую по просьбе графа включили в свиту будущей королевы...

Знал ли об этом его сиятельство?

Если знал, то его поведение еще более неприглядно.

Если же нет... Ну тоже хорошего мало. Если Лилиан Иртон пожелает – скандал будет грандиозный. Только она не пожелает. В этом королевский посланник был уверен.

Надо бы еще по деревням проехать – и посмотреть, что и как...

Толстый Джим, капитан ‘Склочной Волчицы’, хозяйским взглядом оглядел каменистый берег. Они приплывали сюда уже лет десять, а с того момента как управляющим стал Эдор, даже и не скрывался.

Приплывали, забирали груз и должников, и уходили, а в этом году Эдор предложил им кое-что еще...

Замок. Целый замок без охраны. Заходи, бери все, что пожелаешь – и выноси в охапке. Охрану Эдор брался распустить. Правда, письмецо от него так и не пришло, но Иртон – это ж дикая глушь. Могло и чего случиться по дороге...

Надо будет пристать к берегу в одном хорошем местечке – и послать ребят на разведку. По Ирте подниматься Джим не рисковал. Там было еще и баронство Донтер а барон – такая с... собачья отрыжка! Делиться заставить как два пальца...

Этого Джиму не хотелось. Поэтому контрабандисты (они же пираты, они же работорговцы, что поделать, в нашем жестоком мире так сложно прокормиться приличным парням) пристали в одном тайном месте – и ночью собрались наведаться в деревню. К хорошему другу и даже брату. Действительно, брат боцмана жил в этих местах. Именно они и предложили капитану заняться хорошим делом. А дело было так...

Янтарь – штука дорогая. И ценная. И редкая. А тут его был целый пласт.

Большой пласт. Только вот... знали о нем немногие и очень немногие.