Гонитель

Послушно выполнил требование. Первые несколько секунд растерянно моргал, протирая глаза, даже дал себе легонько пощечину. Но шум в ушах не стихал, а мир так и сиял всевозможными цветами. Такое я видывал, пожалуй, лишь во сне в далеком детстве. Деревья, газон, небо и облака над головой – всё оставалось на месте, но словно насытилось новыми красками, обрело яркость и контрастность. Будто кто-то выкрутил все настройки на максимум. Мне казалось, что я слышу чуть различимое воркование голубей в десятках метрах и шелест каждого листочка на ветру. Небо над головой приобрело новые, глубокие оттенки, а невзрачный до того газон прямо-таки сочился зеленью. Но больше всего поразили прохожие. На некоторых из них я явственно увидел толстые черные узоры, витиеватые и ветвистые, расползавшиеся во все стороны, как кровеносные сосуды. А приглядевшись к ближайшим, приметил слабую пульсацию, словно сгустки неведомо чего проталкивались по черным каналам узоров на коже. Теперь я понимал первоиспытателей лизергиновой кислоты – наверняка они так же не могли уразуметь, что с ними происходит и когда всё закончится.

Но самое удивительное меня ждало, когда я посмотрел на Маришку: ее кожа тоже была сплошь покрыта узорами, но они сильно отличались от остальных – более редкие, тонкие, насыщенного бордового цвета. И уже зарекомендовавшие себя в этом сезоне красные вертикальные зрачки. Если честно, было во всем этом что-то жутковатое, но вместе с тем и манящее.

– Маришка, так ты тоже эта, как ее там называли… – я пощелкал пальцами, пытаясь вспомнить чудное слово. – Суккуб? Демон, получается?

– Получается – демон, – девушка оскалилась в улыбке, обнажая чуть удлинившиеся клыки, и помахала рукой.

– Ты только спокойнее, хорошо? – я сделал несколько шагов назад, аккуратно отходя от обладательницы кошачьих глаз. – Ну демон, ну суккуб, чего теперь? Я человек толерантный, прогрессивный, на такие мелочи внимания не обращаю. Это та, другая которая, агрессивная была, на людей кидалась. А мы с тобой почти закадычные друзья, так ведь? – Я зашагал быстрее, продолжая двигаться спиной вперед, пока не уперся в стену.

Однако, судя по округлившимся глазам Маришки, выкрикнувшей что-то похожее на «Беги, идиот!», позади меня была вовсе не стена. Обернувшись, я увидел высокого представительного мужчину, одного из недавно спешивших по своим делам прохожих в деловых костюмах. И всё бы ничего, если б не жгуты редких чёрных узоров, покрывавших его шею и половину лица. Он играючи обхватил меня руками и поволок куда-то в сторону. Я извивался, как пойманная ящерица, брыкался, даже пытался кричать – но пятерня размером с голову мигом заткнула мне рот. А краем глаза, перед тем, как был прилюдно заброшен в багажник неприметного серого авто, заметил, как Маришка отчаянно, но невероятно ловко отбивается от похожего бугая… Но исхода битвы узнать было не суждено: руки-ноги чем-то быстро связали, передо мной хлопнула тяжелая дверца, и я погрузился в неприятную мглу.

Пахло машинным маслом и резиной. И снова отчаянно захотелось курить.

Никифор и Георгий. Эпизод 2

– А она и говорит: «Мне нравится ВИА «Самоцветы». Музыка у них понятная и простая». У меня аж несуществующие морщины разгладились. Как можно такое ляпнуть? «Самоцветы»? Понятная музыка? Скажи мне, червяк, музыка существует для того, чтобы ее было легче понять? Как думаешь?

Прошедшие сутки оказались, пожалуй, одними из самых сложных в жизни Георгия. Когда демона только привели в дом, паренек вообразил себе десятки вариантов развития событий – от побега пленника из заточения и пожизненного позора на свою голову до своей же безвременной кончины от рук разъяренного исчадия ада. Было и множество промежуточных вариантов, где он, например, остается раненым после отчаянной схватки с врагом и медленно истекает кровью один в пустом доме. Не покидал его и страх, что на выручку инкубу придут его товарищи по службе, – для юноши это означало столь же грустный исход.

Но он и подумать не мог, что демон решит заболтать его до смерти. Вот уже почти сутки тот говорил не переставая, прыгая с темы на тему, жонглируя словами и историями так, будто имелось у него их бесконечное множество. Львиная доля рассказов касалась любовных похождений демона, красочными подробностями которых он делился с нескрываемой гордостью и удовольствием. Не стеснялся рассказывать и о себе – какую музыку любит, гастрономические предпочтения, места, где был или хотел бы побывать…

Удивительно и то, что поначалу Гоша старался его не слушать, опасаясь тлетворного влияния сил инкуба, но потом понял, что демон, видимо, не так уж и могуч, – иначе уже давно попытался бы вырваться из плена или прибегнуть к своим силам, несмотря на зачарованные наручники. Тут иезуиты, видимо, всё правильно рассчитали.