Горбатый Эльф

– Покинула? Улетела на крыльях?

– Уплыла на корабле. Ты можешь взять десять воинов, въехать в крепость и обыскать ее.

– Хорошо. Опускай мост.

Виндом вполголоса роздал приказы, и за его спиной стал выстраиваться узкий клин рыцарей. Заскрипели цепи, мост медленно опрокинулся на каменные сваи. Никто не трогался с места, пока не распахнулись створки ворот и не поднялась стальная решетка.

И тогда лавина всадников с мечами наизготовку ринулась в крепость. В тот же миг четверо солдат захватили крючьями цепи, еще двое рубили их топорами.

Мост начал подниматься. Скакавших по нему рыцарей, как с горки, смело в ворота. Еще двое всадников с разлета перемахнули внезапно возникший провал. А сзади лошади вставали на дыбы, пытались развернуться, били копытами встречных коней. «На-заад!» Кто-то из латников слетел под ноги обезумевших животных, кому-то повезло свалиться уже на валу. Солдаты с крючьями повисли в воздухе. Трое успели спрыгнуть на неподвижную часть моста, четвертый сорвался в огонь. С грохотом упала решетка.

Ворвавшиеся на крепостной двор рыцари – их было менее двадцати – остановили лихой разбег. Они оказались в середине широкого круга конников со взведенными арбалетами. Их подмывало вступить в отчаянную схватку, прорвать оцепление и добраться до подъемных механизмов, но на таком расстоянии арбалетный болт калечит лошадей и сминает броню.

– Ты вор и предатель, Атерли. Ты ответишь за все перед Янгисом. Он уничтожит тебя и весь твой Синтейн, – заорал Виндом, обращаясь непонятно к кому.

Арбалетчики расступились, освобождая проход Брейду. Он был пешим и безоружным.

– Мы оба ответим, Виндом. Я – за то, что спас императрицу Лаэрту, а ты – за то, что пытался убить ее. В нее стреляли твои лучники.

– Вранье! Я не знаю, кто стрелял, я сам казню его. Ты захватил крепость, ослушался приказа императора и подверг опасности жизнь ее величества!

Рыцари, видя, что в ближайшие минуты истребление им не грозит, выстроились в красивое каре за спиной своего предводителя.

– Ты предал императора, Арс. Я поймал твоего шпиона. У меня есть твои письма, где ты требуешь, чтобы он оклеветал ее величество.

– Я не писал никаких писем, лжец!

– А почерк-то твой. Вот послушай, если забыл, – Брейд вытащил из-под нагрудника бумажную трубочку и неторопливо развернул, чтобы заинтересовавшиеся всадники успели подъехать поближе.

– Мне плевать на твои бумажки! Сразись со мной, если считаешь себя мужчиной! – Виндом направил коня к нешелохнувшемуся Брейду.

Десяток коротких стрел лязгнули по брусчатке перед самыми копытами, конь шарахнулся.

– Следующий выстрел будет в тебя. Господа! – Брейд перешел на крик, – выслушайте письмо, и я открою ворота. Если будете мешать, останетесь в крепости.

– Да пусть читает, ваше сиятельство, нам-то что, – ответили сразу несколько голосов. – Пусть прочтет, если ему надо, нас всех тут перебьют! – Читай!

Виндом, не видя поддержки, проворчал:

– Ладно, читай, трус. Пусть все услышат твое грязное вранье.

Виндом вошел в круг и развернул послание:

Сайлас, опять переписываешь пустые сплетни?

Я тебе за это плачу? Мне плевать, что Лаэрта назвала Янгиса жестоким, мне плевать, что она поворачивает портрет императора лицом к стене, когда работает в кабинете. Всем и так известно, что эта шлюха ненавидит своего мужа. Найди что-нибудь, за что Янгис сможет отправить ее на эшафот. Если продолжишь увиливать, в следующем месяце вдвое урежу плату.

Внутри каре послышался негромкий гул голосов. Лаэрту – на эшафот? Ладно бы Янгис, он в своем праве, но Виндом-то куда лезет? Для сестрицы место на троне готовит?

Виндом в ярости повернулся к вышедшей из повиновения свите:

– Это ложь! Он сам это написал!

– Кто-нибудь знает почерк графа Виндома? Подтвердите подлинность письма

Сразу два рыцаря выехали вперед. Оба были молоды и не могли справиться с любопытством.

– Соврете, что это я писал – вам не жить, – прошипел Виндом.

Один из всадников вернулся в строй, второй успел отъехать подальше и не расслышал угрозы.

– Как вас зовут?

– Виконт Шермант, ваша светлость.

– Поклянитесь на мече, что скажете правду.

Рыцарь осенил лицо кривым кругом и сделал вид, что целует гарду. До него уже дошло, что он вызвался в свидетели себе на беду.

– Клянусь говорить правду, – пробормотал виконт, со страхом разглядывая поданный ему листок, – но тут же нет подписи.

– Я спрашиваю вас не о подписи, а о почерке. Вы узнаете почерк графа Виндома?

– Не знаю. Вроде бы похож, у графа он тоже размашистый. А может, кто-то подделал, не могу точно сказать.

– Вы поклялись, виконт.

– Да не знаю я! – выкрикнул несчастный парень и галопом вернулся в самый хвост каре.

Рыцари глухо переговаривались, сцена была понятна каждому из них.