Гордая птичка Воробышек

  На прощание Байгали долго потчует меня отцовскими наставлениями, ведет в свой кабинет и достает из сейфа шкатулку, доверху наполненную драгоценностями. Щедрым жестом рассыпает золотые изделия передо мной на столе.

  - Вот, для Анаргуль берег, гляди, от чего отказываешься! - сверкает черным глазом, как агатом. - Но и для гостя дорогого не пожалею. Я ведь не для красного словца, Илья, сыном-то тебя при Шамане назвал - виды на тебя дельные имею, сам видишь какая отара у меня жадная да непослушная, такую в порядке держать надо, а про тебя уважаемые баи наслышаны. Не посмеет Шаман против воли моей идти, не чета тебе его сыновья. Выбирай для Кунсулу свадебный подарок! Скажешь, отец названный подарил!

  - Не возьму, Матвей, - улыбаюсь я, глядя в лицо мужчине, удивляясь про себя несвойственной Байгали щедрости. - Хороший ты человек, не стоишь пустых обещаний. И обидеть тебя не хочу.

  - А обижаешь! - хмурится Матвей, дернув в бороде губами. - Долг свой ты мне, сынок, сторицей вернул и верность доказал. Не спеши отвечать, я тебя с ответом не тороплю, про завтрашний день мы с тобой завтра и потолкуем, а сейчас возьми безделицу, какая в глаз упадет, уважь старика. Здесь все добро ручной работы, по себе подбирал. Узнают баи, что Байгали калым за невесту не дал - засмеют!

  Эх, птичка-птичка, - я долгим взглядом окидываю Матвея, вспоминая девчонку, - знала бы ты, чем обернулись твои слова. Печалью на сердце друга и зыбкой надеждой для меня.

  Я знаю хозяина дома и сейчас чувствую: он серьезен, как никогда. Мне не хочется обижать того, кто однажды поверил в меня, и я соглашаюсь:

  - Хорошо, Матвей, возьму, - опускаю глаза на золотые украшения щедрого казаха - вычурные, тяжелые, богатые резьбой и драгоценными камнями, совсем не подходящие для рассветного воробышка, - пожалуй... - застываю в смятении, не представляя на чем остановить выбор. - Черт, даже и не знаю! - отдергиваю руку, так и не коснувшись сверкающего вороха.

  Байгали весело хлопает в ладоши и пятерней сгребает золото обратно в шкатулку. Тянется к сейфу, достает узкий футляр и бросает его на стол, раскрывая для меня. Спрашивает с присущим ему лукавством в глазах:

  - Вот, смотри, если такой гордый. Так, безделушка против того, что предлагал. Для дочери из Абу-Даби привез, да Гулька забраковала. Камушки ей мелкие, видишь ли, браслет узкий. А по мне, так самое то для девчонки. А? Как тебе такой подарок, сынок?

  Часики - золотые, аккуратные, на тонком ажурном браслете, с двумя маленькими жемчужинками на овальной головке. Подарок неизвестного арабского мастера золотоволосой птичке. Сделанный умелой рукой только для нее.

  - Ну! Чего столбом застыл, джигит? Бери! С благословением отцовским даю, дарю от всей души! Вижу же, что понравились! - смеется Матвей в ответ на мою осторожную улыбку и встряхивает довольно щуплыми плечами. - Что, не ожидал от меня?

  - Не ожидал, - признаюсь, пряча футляр в карман. - О твоей скупости, старик, легенды ходят. - Обнимаю друга и покидаю его гостеприимный дом. - Спасибо, Байгали, запомню доброту твою.

  ***

  - Как дела, Рыжий? - я выезжаю на набережную и созваниваюсь, наконец, с Бампером.

  - Вернулся? - слышу в ответ сонный голос. Рыжий горазд дрыхнуть сутки напролет.

  - Да, меньше часа, как прилетел. Сейчас в дороге к дому.

  - И что там? Как дела в Астане? - Бампер заметно нервничает. - Ты не думай, Илюха, я не из праздного любопытства спрашиваю. Ты хоть цел?

  Улыбка сама собой наползает на лицо, подарок приятно оттягивает карман, и пусть я подарю его воробышку не сегодня, я не могу избавиться от радостного предвкушения встречи с девчонкой.

  - Я завязал, Бампер, говорил же. Просто проведал друга. Ты лучше скажи, просьбу мою выполнил? Если нет, то лучше спрячься куда-нибудь поглубже и не отсвечивай пятаком, потому что я на тебя надеялся.

  - А как же! - фыркает обиженно друг, тиская какую-то девчонку. В динамик телефона врывается довольный девичий хохот и визг. - Все в порядке, шеф! Свил ажур, как обещал. И зацени, даже вопросов лишних не задал.

  - Заценил.

  - А..

  - Вот и не задавай.

  - Черт! А хочется! - смеется Рыжий. - Первый раз тебя таким придурком вижу, Люк! Сначала машину ему подгони, потом холодильник забей, да конфетки не забудь, а завтра что? Детей из детсада забери?! Блин, я к тебе нянькой не нанимался!.. - Голос Бампера подозрительно стихает: - Илюха, скажи, это все она, да? Ну, та девчонка?

  Мы оба понимаем, о ком идет речь, повисшее в трубке молчание звенящей паузой щекочет слух, и я обрываю наш разговор коротким:

  - Увидимся.

  Светофор на поворот горит зеленым. Я снижаю скорость, включаю поворотник, перестраивая "ауди" в крайний левый ряд, отвлекаюсь на боковое зеркало, а потому не сразу замечаю знакомую женскую фигуру, выскочившую из темноты широкой арки, ведущей к моему дому, и бросившуюся наперерез спс! машинам к притормозившему на светофоре такси.