Гордая птичка Воробышек

  Он накрывает мои руки сильными горячими ладонями, отрывает от себя и медленно подносит к лицу. Я чувствую, как он касается их губами и затаиваю дыхание, не в силах что-то сказать, кроме повинного и слишком запоздалого:

  - Прости, Илья.

  Как же мне вымолить у тебя прощение? Как же загладить вину, что не поняла! Что убежала! Какими словами выразить ту тоску, что разъедала без тебя сердце?.. Жесткий ком подкатывает к горлу, а Люков уже оборачивается и крепко прижимает к своей груди, закрывая ото всех широкими плечами. Шепчет, целуя в висок:

  - Ты пришла. Сама. Как же я скучал по тебе, птичка! Как же я скучал!..

  Он так искренен в своей тихой радости, так сильно обнимает, что дар речи просто отказывает мне, и я послушно растворяюсь в долгожданном объятии.

  - Никогда не оставляй меня, воробышек, никогда! Это слишком больно - жить без тебя. Невозможно больно!

  - Ну, что ты такое говоришь, Илья!

  - Я знаю, моя девочка, что говорю. Поверь мне, знаю.

  И я не хочу, но верю ему.

  - Я не могла подумать. Ведь ты всегда был таким гордым, а я... я была простой серенькой птичкой. Я просто пыталась выжить и не разбить себе сердце.

  - Не разбила?

  - Нет, - я улыбаюсь в его шею, зная, что Люков почувствует кожей мою улыбку. - Я сбежала, но оставила свое сердце тебе.

   Илья горько смеется, зарываясь пальцами в мои волосы, поднимая к себе мой подбородок и, наконец-то, заглядывая в лицо. Затягивая меня в такие любимые и искрящиеся, колючие омуты темных глаз.

  - Ты никогда не была простой, воробышек. И серенькой тоже. Ты всегда была искренней и настоящей. Желанной. Я не мог забыть тебя с нашей первой встречи. К черту гордость! Я такой дурак, но я боялся тебя обидеть! Если бы я сегодня не сдох, я бы приполз к тебе на коленях. Я бы отдал за тебя свою жизнь.

  - Что ты, глупый! Замолчи! - Он вновь пугает меня признанием, и я обнимаю ладонями родное лицо, глажу счесанную в драке щеку, касаясь пальцами разбитых губ. Осторожно целую их, замирая на вдохе под новым пристальным взглядом.

  - Женя...

  - Илья...

  Я знаю, чего он хочет. Я сама хочу того же, но здесь слишком много свидетелей нашей встречи - чужих, незнакомых, не интересных мне людей, чтобы веселить их дальше, обнажая перед ними в свете софитов свои чувства.

  - Пожалуйста, давай уйдем отсюда! - оглядевшись, шепчу Люкову. - Ты устал. Зачем они тебе?

  Он соглашается. Ступает за мной к краю круга, но останавливается, когда один из его недавних соперников, тот, которого он пощадил, окликает его, пытаясь встать на колени.

  - Люк!.. Это был достойный бой одного лучшего бойца и недостойный двоих. Я больше никогда не выйду против тебя и никогда не подниму руки, что бы ни сделал Шаман.

  И Люков отвечает ему - коротко и жестко, едва повернув голову и удостоив взглядом:

  - Значит, будешь жить, Алим. - А после обнимает меня и уводит прочь, оставив в круге вместо себя Байгали, хищно заявившего в толпу:

  -Эй, Айдар! Самое время предъявить справедливым баям общак, и показаться самому. Не дело это - заставлять ждать молодого джигита, когда его чествует такая красавица. И прибери бойцов, у старого пастуха к тебе разговор есть.

  ***

  - Моя девочка... - в глазах мамы стоят слезы. Она давно уже в зале и видела бой Ильи - изумление все еще читается на ее лице, когда я нахожу ее взглядом и спешу подойти. - Если бы я знала, что здесь творится, я бы никогда не позволила Роману Сергеевичу привести нас сюда. Какой ужас! Этот парень... Ты действительно любишь его? Так сильно?!

  Я чувствую руку Люкова, сжавшую мое плечо, и придвигаюсь к нему ближе.

  - Да, мам. Очень люблю!

  - Но, доченька, - теряется мама, хмуря брови, окидывая Илью изумленным взглядом, - он же опасен, я видела. Он еще опаснее, чем... - она все же не произносит ненавистное имя из моей прошлой жизни, и только я, ее дочь, понимаю чего ей это стоит, как велико ее беспокойство обо мне.

  - Валюша, давай обо всем после поговорим, - неожиданно приходит на помощь Градов, обнимая маму за плечи. - Не место сейчас, да и не время. Пойдем в машину, сейчас ты просто смущаешь Женю.

  - Да, - отступает она, виновато скользнув по щеке ладонью. Сама смутившись уже от того, как уверенно ее дочь обнимает полуголого парня, отмеченного следами битв, на ее глазах. - Ты прав, Рома, потом. Просто это все так неожиданно, я и подумать не могла. Думала, моя девочка обожглась, ошиблась, а тут он. Такой... такой...

  Я знаю, моя мама еще полюбит Илью, непременно полюбит, поэтому просто целую ее в щеку и возвращаюсь в объятия Люкова.

  - Валентина, поверь слову отца - Илья очень умный парень, рассудительный и деловой. Тебе не о чем беспокоиться. Все остальное заживет до свадьбы.

  - Но я не понимаю, почему? - теперь ее взгляд обращен на Большого Босса. - Почему, если ты знал, если все знали, что моя дочь - невеста, почему моя девочка...

  - Валентина, следи за словами! - Градов мягко придвигает маму к себе, став невольным отражением нас с Ильей. - Все новости только из уст твоей дочери. Все остальное - не нашего с тобой ума дело!