Гордиев узел Российской империи

…крестьяне находятся в весьма бедном состоянии. Хотя причины таковой бедности могут быть различны, но по всем вероятиям главная и основная причина есть нерадение и испорченность нравов, проистекшие в начале своем от бедственного состояния сего Края во время бывших набегов Крымских Татар, производивших ужасное опустошение и грабительства. Сверх сего переход от одного правительства к другому, влияние феодальной системы, и наконец в позднейшие времена неблагоразумные управления некоторых частных владельцев и злоупотребления оных. Таковые обстоятельства, ослабив душевную силу народа, имели необходимым наследствием развращение его нравственности, которая в описываемом Краю находится в самом худом состоянии.

О простолюдинах Подольской губернии решительно можно сказать, что они совершенно не в силах исполнить что-либо требуемое от приложения умственных способностей. Несмотря на бедность и нужду в необходимых потребностях, они любят роскошь и вообще преданы пьянству и праздности.

Поскольку здесь много Евреев [в другой части отчета Грохольский сообщал, что на 1 084 812 жителей губернии приходится 112 тысяч евреев. – Д.Б.], то сей хитрой и пронырливой народ, пользуясь прочными наклонностями крестьян, лишает их последних средств к поправлению нравов и улучшению их состояния.

К тому же вообще можно заметить, что некоторые помещики не соблюдают справедливости в уравнении собственных выгод с выгодами их крестьян, допуская Евреев, содержащих винные и мельничные откупа, делать различные им притеснения, отделяя крестьянам земли менее плодородные, и т.п.

В особенности же терпят деревни, отдаваемые помещиками на посессии или аренды, а более еще те, которые доставляются временным владельцам за долги в силу литовских прав.

Благотворное влияние нынешнего правительства, посредством принимаемых мер к облегчению помещичьих крестьян, как то: назначение срочного времени производству работ, запрещение таковых в праздничные дни и т.п. безсомненно улучшит их состояние во всех отношениях.

Далее Грохольский переходил в своих рассуждениях к аморальному, на его взгляд, поведению евреев. Задуматься над тем, насколько этична занимаемая им самим позиция, у него не было повода350.

Еще более красноречива переписка 1830 г. того же Грохольского с царским советником по польским вопросам Н.Н. Новосильцовым. Поводом для нее стала жалоба великому князю Константину от Адама Титуса Пусловского, поляка, который арендовал казенное имение в Литве (в предыдущей главе об этой жалобе уже шла речь). Пусловский просил разрешения заставить крестьян, которые не могли выплачивать оброк, отрабатывать барщину. Константин не видел никаких препятствий к внедрению барщины в казенных имениях и даже попросил Новосильцова распространить эту меру на все «польские присоединенные губернии» (название сохранялось до 1830 г.).

Сенатор, очевидно, нашел это предложение опасным, поэтому, информируя о нем подольского губернатора М. Грохольского, он напоминал о том, что это решение должно применяться при условии точного соблюдения инвентарных записей и только к тем крестьянам, которые не будут в состоянии заплатить. Столь решительная защита крестьян Новосильцовым несомненно заслуживает внимания, однако в связи с нашей темой значительно интереснее ответ графа Грохольского.

В начале письма губернатор отмечал, что подобная просьба лишена основания в случае Подольской губернии, поскольку здесь не сохранилось ни одного казенного поместья. Староство Побереже, конфискованное Екатериной II у Любомирских, было продано и на тот момент находилось в частной собственности у других польских помещиков. Грохольский благодарил Бога за то, что барщина отрабатывается везде: ведь подольские земли обширны и плодородны. Губернатор, несомненно, выражал мнение всех землевладельцев, никогда не задумывавшихся над тем, чтобы заменить барщину оброком (по всей видимости, Грохольскому ничего не было известно о просветительских планах Чарторыйского, разрабатываемых им еще до 1815 г.). Подобная замена была бы невыгодна экономически и вредна для общества, поскольку повлекла бы «за собой упадок в хлебопашестве и повод к лености народа, который и без того весьма мало склонен к трудолюбию и обретая способы к содержанию себя другими оборотами, более похожими на промышленность, чем на занятия, свойственные землевладельцу». Далее граф, иронизируя, писал, что ни для кого не секрет, что все подольские крестьяне были бы рады вносить денежный оброк, «лишь бы освободиться от господской работы и выиграть более времени к праздности», но это бы привело к упадку сельского хозяйства – основного источника «народного» благосостояния, а подобный упадок «произвел бы испорченность нравов, всегда сопутствующую праздности».

От подобных речей Новосильцов должен был бы воспрянуть духом, однако в своем осторожном ответе Константину в июле 1830 г. он не упоминает о восхвалении польскими помещиками барщины351.