Гордость и Предубеждение

При отъезде Лидия горячо обещала и матери, и Китти писать очень часто и описывать все подробно, но письма ее приходили редко и всегда были крайне лаконичными. В письмах, адресованных матери, мало что сообщалось, кроме того, что они только что вернулись из библиотеки, куда их сопровождали такие-то и такие-то офицеры и где она увидела красивые росписи, которые привели ее в полный восторг, и что у нее появилось новое платье или новый зонтик, которые она описала бы подробнее, да пора бежать, так как миссис Форстер уже торопит ее – они отправляются в лагерь; а из ее переписки с сестрой можно было узнать еще меньше, потому что ее письма к Китти, хотя и более длинные, сплошь содержали строки, относительно которых особо было сказано, что их не следует никому сообщать.

После первых двух-трех недель ее отсутствия к обитателям Лонгборна начали возвращаться спокойствие, хорошее настроение и бодрость. У всего есть положительные стороны. Семьи, уезжавшие в город на зиму, начали возвращаться, и пришла пора летних нарядов и летних помолвок. Миссис Беннет вернулась к своей обычной ворчливой безмятежности, а к середине июня Китти настолько поправилась, что могла без слез приблизиться к осиротевшему Меритону. Такая многообещающая эволюция вселила в Элизабет надежду, что к следующему Рождеству сестра окажется настолько разумной, что уже не будет упоминать того или иного офицера хотя бы раз в день… Ну если только по какому-то безжалостному и коварному замыслу военного министерства еще один полк не будет расквартирован в Меритоне.

День, когда должно было начаться их путешествие на север, неумолимо приближался, и до него оставалось всего две недели, когда пришло письмо от миссис Гардинер, одновременно отодвинувшее его начало и сократившее продолжительность. Дела не позволяли мистеру Гардинеру отправиться в путь раньше, чем через две недели, в июле, и он не мог отсутствовать в Лондоне более месяца. Это оставляло слишком мало времени для того, чтобы они могли забраться так далеко и увидеть все, как задумали, или, по крайней мере, увидеть все без спешки и со всеми удобствами, на которые они рассчитывали, поэтому приходилось отказаться от посещения Озер и заменить их более коротким туром. Теперь, согласно новому плану, они не собирались ехать на север дальше Дербишира. В этом графстве было множество достопримечательностей, посещение которых потребовало бы от них не менее трех недель, а для миссис Гардинер оно имело особую привлекательность. Город, в котором она в молодости провела несколько лет и где им предстояло гостить теперь несколько дней, был, вероятно, ей не менее интересен, чем все общепризнанные красоты Мэтлока, Чатсуорта, Давдейла или Пика.

Элизабет была чрезвычайно расстроена – она очень хотела увидеть Озерный Край и по-прежнему верила, что времени для этого было вполне достаточно. Но ее настроение было в ее власти, а она, конечно же, стремилась быть счастливой, и вскоре все снова стало замечательным.

С Дербиширом было связано множество планов. Услышав это название, она не могла не вспомнить о Пемберли и его владельце.

– Но, конечно, – сказала она себе, – я могу безнаказанно проникнуть в его графство и похитить там несколько редких камней, да так, чтобы он меня не схватил.

Ждать теперь предстояло вдвое дольше. Дядя и тетя должны были приехать через четыре недели. Но и они пролетели, и мистер и миссис Гардинер со своими четырьмя детьми наконец появились в Лонгборне. Дети, две девочки шести и восьми лет и два младших мальчика, должны были остаться под особой опекой их кузины Джейн, которая была всеобщей любимицей и чьи строгие взгляды на воспитание при мягком характере идеально подходили для присмотра за детьми, а именно, учить их, играть с ними и любить их.

Гардинеры пробыли в Лонгборне всего одну ночь и на следующее утро вместе с Элизабет тронулись в путь в поисках новых впечатлений и развлечений. Одно без сомнения уже доставляло радость – дружеская компания: родство их душ, присущий всем оптимизм и сходство характеров, позволяющие переносить неудобства, жизнерадостность, усиливающая все удовольствия, а также взаимная привязанность и рассудительность, которые могли бы выручить их, случись вдали от дома какая-нибудь неприятность.

Не станем увлекаться описанием Дербишира или иных замечательных мест, через которые пролегал их путь. Без того всем известны Оксфорд, Бленхейм, Уорик, Кенилворт, Бирмингем и многое иное. Уделим лучше внимание совсем небольшой части Дербишира.

В маленький городок Лэмбтон, где раньше жила миссис Гардинер и где, как она недавно узнала, еще остались некоторые из ее знакомых, они направились после того, как уже увидели все главные чудеса тех мест. А в пяти милях от Лэмбтона, как сообщила Элизабет тетя, находился Пемберли. Он стоял не на главной дороге, но всего лишь в миле или двух от нее. Обсуждая накануне вечером их маршрут, миссис Гардинер выразила желание вновь посетить это место. Мистер Гардинер поддержал ее, и к Элизабет обратились за согласием.