Гордость и Предубеждение

– И я могла бы стать хозяйкой этого дома! – подумалось ей, – В этих комнатах все было бы мне знакомо! Вместо того, чтобы любоваться ими как в музее, я могла бы наслаждаться, принимая в них моих дядю и тетю. Но нет, – одернула она себя, – это-то абсолютно невозможно, я, наверняка, навсегда потеряла бы родных – условности не позволили бы мне приглашать их.

Это было уместное напоминание – оно спасло ее от чего-то очень напоминающего сожаление.

Ей хотелось узнать у экономки, действительно ли хозяин отсутствует, но не хватало на это смелости. Однако в конце концов вопрос задал ее дядя. Она, скрывая тревогу, отвернулась, а миссис Рейнольдс ответила, что это так, и добавила:

– Но мы ожидаем его завтра, с большой компанией друзей. Как обрадовалась Элизабет, что никакие обстоятельства не задержали их путешествие ни на один день!

Тетя позвала ее смотреть портреты. Она подошла и увидела изображение мистера Уикхема, висевшее среди нескольких других миниатюр над каминной полкой. Тетя с улыбкой спросила ее, как ей это понравилось. Подошла экономка и объяснила, что это портрет молодого джентльмена, сына управляющего ее покойного хозяина, которого он выучил за свой счет. – Теперь он вступил в армию, – добавила она, – но я боюсь, что он вырос слишком необузданным.

Миссис Гардинер посмотрела на племянницу с улыбкой, но Элизабет не смогла ответить тем же.

– А это, – продолжила миссис Рейнольдс, указывая на другую миниатюру, – мой хозяин, получилось очень на него похоже. Оба портрета были написаны в одно время, около восьми лет назад.

– В округе прекрасно отзываются о вашем хозяине, – сказала миссис Гардинер, глядя на картину. – И он красив. Лиззи, ты же можешь сказать нам, так ли это.

Уважение миссис Рейнольдс к Элизабет, казалось, возросло после того, как она услышала о ее знакомстве со своим хозяином.

– Молодая леди знает мистера Дарси?

Элизабет покраснела и ответила:

– Немного.

– Вы же считаете его очень красивым джентльменом, мэм?

– Да, он очень красив.

– Я уверена, что не знаю никого столь же красивого, но в галерее наверху вы увидите его более точное и крупное изображение. Комната эта была любимой у моего покойного хозяина, и все миниатюры выбирал он сам. Он их очень любил.

Элизабет знала, почему среди них оказалось изображение мистера Уикхема.

Затем миссис Рейнольдс обратила их внимание на миниатюрный портрет мисс Дарси, написанный, когда ей было всего восемь лет.

– А мисс Дарси так же красива, как ее брат? – поинтересовалась миссис Гардинер.

– О, да! Самая красивая молодая леди, которую когда-либо видел свет, а сколько в ней талантов! Она целыми днями играет на фортепиано и поет. В соседней комнате – новый инструмент, который только что доставили для нее. Это подарок моего хозяина, она приедет вместе с ним завтра.

Мистер Гардинер своими манерами, совершенно непринужденными и располагающими к общению, поощрял ее к откровениям своими вопросами и замечаниями. А миссис Рейнольдс, то ли из гордости, то ли из привязанности, а скорее испытывая и то, и другое, с большим удовольствием рассказывала о своем хозяине и его сестре.

– Много ли времени проводит ваш хозяин в Пемберли в течение года?

– Не так много, как хотелось бы, сэр, но осмелюсь сказать, что он проводит здесь до половины года; а мисс Дарси всегда приезжает в летние месяцы.

– За исключением случаев, – подумала Элизабет, – когда она оказывается в Рамсгейте.

– Если бы ваш хозяин женился, вы могли бы видеть его чаще.

– Да сэр, но мне не дано знать, когда же это произойдет. Я не представляю, какая дама может оказаться достойной его.

Мистер и миссис Гардинер заулыбались, а Элизабет не смогла удержаться и заметила:

– Уверена, это большая честь для него, что вы так думаете.

– Я говорю только правду, и каждый, кто знает его, подтвердит это, – был ответ. Элизабет подумала, что разговор пошел как-то не так. Она с возрастающим удивлением слушала, как экономка добавила:

– Никогда в жизни при мне он не произнес ни одного грубого слова, а знаю я его с тех пор, как ему исполнилось четыре года.

Это была явная похвала, самая неожиданная и полностью противоречащая ее представлениям. То, что у него был отвратительный характер, было ее самым твердым убеждением. Это заставило ее задуматься более серьезно. Ей захотелось узнать больше подробностей, и она была благодарна дяде за слова:

– Не много найдется людей, о которых можно такое сказать. Вам повезло, что у вас такой хозяин.

– Да, сэр, я знаю, что это так. Обойди я весь свет, я не смогла бы встретить лучшего. Но я всегда замечала, что те, кто добросердечны в детстве, остаются такими и когда вырастают, а он всегда был самым добрым и великодушным мальчиком на свете.

Элизабет впилась взглядом в нее. – Да может ли это быть мистер Дарси? – подумала она.

– Его отец был превосходным человеком, – сказала миссис Гардинер.

– Да, мадам, это действительно так; и сын его будет таким же, как он – таким же милосердным к бедным.