Гордость и Предубеждение

Они вошли в лес и, потеряв на время из виду реку, поднялись на возвышенность. Сквозь прогалины, где расступившиеся деревья позволяли охватить взглядом всю перспективу, открывались захватывающие дух виды на долину, холмы напротив, покрывающую их протяженную гряду леса, местами подступающего к ручью. Мистер Гардинер выразил желание обойти весь парк, но опасался, что это может оказаться отнюдь не легким променадом. С торжествующей улыбкой им объяснили, что весь парк – это целых двадцать миль в поперечнике. Впечатляющая цифра и разрешила сомнения – они продолжили следовать по привычному для посетителей маршруту. Дорожка, спустившись сквозь густой лес, вскоре привела их к кромке воды в одном из самых узких мест ручья. Они пересекли его по легкому мостику, естественно вписавшемуся в общую картинку этого уголка парка. Это было место, где вмешательство человека ощущалось в степени меньшей, чем повсюду, где они уже побывали, а долина, превратившаяся здесь в узкую лощину, оставляла место только для ручья и тропинки сквозь перелесок, буйно разросшийся по берегам. Элизабет очень хотелось последовать за его изгибами, но когда они прошли по мостику и поняли, что уже прилично удалились от дома, миссис Гардинер, не испытывавшая большой любви к пешим прогулкам, стала жаловаться на усталость и думала уже только о том, как бы побыстрее вернуться к карете. Ее племяннице пришлось смириться, и они направились кратчайшим путем к дому на противоположной стороне речки. Продвижение их, однако, было неспешным, так как мистер Гардинер, которому, хотя и редко удавалось насладиться этим занятием, очень любил рыбалку и был настолько увлечен наблюдением за игрой форели в потоке и разговорами с сопровождающим о приемах ее ловли, что быстрого продвижения и не могло получиться. Продолжая свою теперь весьма неспешную прогулку, они были вновь озадачены, а Элизабет изумлена не меньше, чем в первый раз – навстречу им двигался мистер Дарси, причем был он совсем уже недалеко. Тропа здесь была не столь укрытой лесом, как на другой стороне, и им удалось увидеть его заранее. Элизабет, как ни была изумлена, по крайней мере имела больше времени, чем совсем недавно, чтобы подготовиться к встрече, и решила продемонстрировать полное спокойствие и беседовать без всякого волнения, если он действительно намеревался встретиться с ними. На несколько мгновений в ней вспыхнула надежда, что он, возможно, пойдет по другому пути. Эта мысль продержалась недолго, лишь пока поворот тропинки не скрыл его ненадолго из виду, однако, миновав его, он оказался прямо перед ними. Взглянув на Дарси, Элизабет увидела, что он не утратил своей недавней вежливости, и, подстраиваясь под его стиль, начала восхищаться красотой этого места. Но не успела она пойти дальше слов – восхитительный и – очаровательный, как на нее нахлынули неприятные воспоминания, и ей показалось, что похвала Пемберли с ее стороны может быть истолкована двусмысленно. Она покраснела и замолчала.

Миссис Гардинер стояла немного позади, и воспользовавшись паузой в комплиментах, высказываемых Элизабет, мистер Дарси спросил ее, не окажет ли она ему честь познакомить его со своими спутниками. Это был определенно знак вежливости, к которому она оказалась совершенно не подготовлена, и едва могла сдержать улыбку, видя, что он теперь ищет знакомства с некоторыми из тех самых людей, против которых его гордость высказывала возражения, когда он делал ей предложение.

– Каково же будет его удивление, – подумала она, – когда он узнает, кто они? Ведь он принимает их за людей светских.

Знакомство, однако, состоялось немедленно, и, объясняя их родство, она не без лукавства взглянула на него, чтобы увидеть, как он переварит это, и не исключила, что он сбежит как можно скорее от таких позорящих его гостей. Без сомнения, он был удивлен их родством, однако перенес испытание мужественно и, не проявляя намерения покинуть их, уступил дорогу дамам, а сам обратился теперь к мистеру Гардинеру. Элизабет не могла не обрадоваться, не могла не торжествовать. Теперь он наверняка знал, что у нее есть родственники, краснеть за которых нет причины. Она внимательно следила за разговором, что происходил между ними, восхищаясь и выражением лица, с которым дядя вел беседу, и каждой его фразой, которые демонстрировали ум, вкус и его великолепные манеры.

Разговор вскоре зашел о рыбалке, и она услышала, как мистер Дарси с величайшей учтивостью приглашал дядю рыбачить сколько тому заблагорассудится, пока он продолжит оставаться по соседству, предлагая к тому же снабдить его рыболовными снастями и указывая те места на реке, где обычно был замечательный клев. Миссис Гардинер, шедшая под руку с Элизабет, посматривала на нее с не проходящим удивлением. Элизабет нечего было сказать, но развитие событий ее чрезвычайно радовало – безусловно, все это делалось ради нее. Изумление ее, однако, было крайне велико, и она повторяла про себя: