Гордость и Предубеждение

Элизабет, чувствуя себя обязанной избавить его от столь неподобающего приема, все таки решилась подтвердить его рассказ, упомянув, что ей уже было известно об этом от самой Шарлотты, и попыталась положить конец восклицаниям матери и сестер, высказав искренние поздравления сэру Уильяму, к которым с готовностью присоединилась Джейн, а также выразив разнообразные пожелания счастья, которого можно было ожидать от этого брака, и которому должны были послужить превосходный характер мистера Коллинза и малое расстояние Хансфорда от Лондона.

Миссис Беннет была слишком подавлена, чтобы сказать хотя бы что-нибудь, пока сэр Уильям оставался в их доме, но едва он покинул их, чувства ее выплеснулись наружу. Во-первых, она упорно не верила всему этому; во-вторых, она была совершенно уверена, что мистера Коллинза заманили в ловушку; в-третьих, она не сомневалась, что они никогда не будут счастливы друг с другом; и в-четвертых, что история не закончена и помолвка вообще может быть разорвана. И из всего этого с очевидностью следовали два вывода: во-первых, настоящей причиной зла была Элизабет, а во-вторых, они все безжалостно обошлись с ней самой; вот на этих двух пунктах она главным образом и сосредоточилась в течение оставшейся части дня. Ничто не могло утешить и успокоить ее. И ее негодование не угасло в последовавшие дни. Прошла неделя, прежде чем она смогла, увидев Элизабет, не отругать ее, прошел месяц, прежде чем она смогла поговорить с сэром Уильямом или леди Лукас, не проявляя резкости, и прошло много месяцев, прежде чем она смогла простить их дочь.

Мистер Беннет воспринял все гораздо более спокойно, а те чувства, что он испытал, он счел весьма приятными, ибо, по его словам, ему отрадно было узнать, что Шарлотта Лукас, которую он привык считать вполне разумной леди, так же глупа, как его жена, и еще глупее, чем его дочь!

Джейн призналась, что была немного удивлена этой помолвкой, но говорила она не столько о своем изумлении, сколько об искреннем пожелании им счастья, и у Элизабет не получилось убедить ее, что оно невозможно. Китти и Лидия вообще не завидовали мисс Лукас, поскольку мистер Коллинз был всего лишь священником, и событие это дотягивало в их мнении лишь до новости, которую нужно было распространить в Меритоне.

Испытывая чувство триумфа, леди Лукас не могла не воспользоваться случаем и не отплатить миссис Беннет, постоянно делясь с ней радостью от того, что ее дочь выходит замуж, и она приезжала в Лонгборн чаще, чем обычно, чтобы сказать, как она счастлива, несмотря на кислые взгляды и злобные замечания миссис Беннет, которых было достаточно, чтобы отравить любое наслаждение.

Между Элизабет и Шарлоттой возникла некоторая отчужденность, из-за которой они не обсуждали недавние события, и Элизабет была убеждена, что между ними никогда больше не будет настоящего доверия. Разочарование в Шарлотте заставило ее с большей нежностью относиться к сестре, в искренности и чуткости которой, она была уверена, как и в том, что ей никогда не придется разочароваться в ней, и о чьем счастье она беспокоилась с каждым днем все больше, поскольку Бингли отсутствовал уже неделю, и не поступало никаких новостей о его возвращении.

Джейн сразу же ответила на письмо Кэролайн и считала дни, надеясь получить ответ. Обещанное благодарственное письмо от мистера Коллинза пришло во вторник, адресовано оно было их отцу и написано со всей торжественностью благодарности, которую могло бы вызвать не менее чем двенадцатимесячное пребывание в семье. Исполнив свой долг на этот счет, он перешел к описанию, во многих восторженных выражениях, своего счастья, которое он обрел, завоевав расположение их любезной соседки, мисс Лукас, а затем объяснил, что именно вследствие страстного желания вновь насладиться ее обществом, он с такой благодарностью воспринял их любезное пожелание увидеть его снова в Лонгборне, куда он надеялся вернуться через две недели в понедельник. Леди Кэтрин, добавил он, так горячо одобрила его брак, что пожелала его скорейшего свершения, что, как он надеялся, станет решающим аргументом для его любезной Шарлотты безотлагательно назначить день, когда он станет счастливейшим из мужчин.

Возвращение мистера Коллинза в Хартфордшир уже не сулило миссис Беннет удовольствия. Напротив, она теперь была так же склонна сожалеть о его визите, как и ее муж. Было очень странно, что он собирается явиться в Лонгборн, а не направиться прямо в Лукас-лодж; к тому же это было не совсем удобно и чрезвычайно хлопотно. Она ненавидела гостей в доме, даже когда ее здоровье не было так расстроено, а счастливые влюбленные раздражали ее теперь более всего. Таковы были кроткие сетования миссис Беннет, которые уступали только лишь еще большим страданиям, вызванным продолжающимся отсутствием мистера Бингли.