Гордость и Предубеждение

Элизабет выглядела удивленной. Джентльмен явно испытал некоторую перемену в чувствах, однако он отодвинул стул, взял со стола газету и, взглянув на нее, сказал уже более спокойным голосом:

– Вам понравился Кент?

Завязался короткий обмен мнениями о привлекательности разных мест, с обеих сторон спокойный и достаточно лаконичный, и вскоре он был прерван появлением Шарлотты и ее сестры, вернувшихся с прогулки. Встреча тет-а-тет их удивила. Мистер Дарси рассказал об ошибке, из-за которой он вторгся в занятия мисс Беннет, и, пробыв еще несколько минут он ушел, так и не вступив в разговор с хозяйкой.

– Что бы это могло означать? – спросила Шарлотта, как только он удалился. – Дорогая моя Элиза, он, должно быть, влюбился в тебя, иначе никогда бы не появился у нас вот так, без церемоний.

Но когда Элизабет рассказала о его странном поведении, о постоянно возникавших паузах, это показалось маловероятным даже с точки зрения Шарлотты, и после перебора самых разных причин они не нашли ничего лучшего, как предположить, что его визит вызван просто невозможностью найти себе занятие, что было более чем вероятным, принимая во внимание время года. Любые развлечения на свежем воздухе были исключены. В доме их ждали леди Кэтрин, книги и бильярдный стол, но джентльмены не могут все время оставаться взаперти, и близость пасторского дома, или привлекательность прогулки к нему, или людей, обитавших в нем, искушали двух кузенов наносить визиты туда почти каждый день. Они появлялись в разное время с утра, иногда по отдельности, иногда вместе, а иногда и в сопровождении тёти. Подругам было ясно, что полковник Фицуильям приходит потому, что ему нравится их общество, и это убеждение, конечно, еще больше свидетельствовало в его пользу. Элизабет припомнила приятные чувства, которые возникали при общении с ним, а также его восхищение ею, которого он не скрывал, а также удовольствие от встреч с ее бывшим фаворитом Джорджем Уикхемом, и неизбежное сравнение двух джентльменов приводило к выводу, что в манерах полковника Фицуильяма было меньше чарующей мягкости, но природным умом и образованностью он превосходил Уикхема.

Но вот почему мистер Дарси так часто являлся в пасторский дом, понять было труднее. Не было заметно, чтобы он искал общества, поскольку он мог просидеть и четверть часа, не проронив ни слова, а когда начинал говорить, выглядело это скорее следствием необходимости напомнить о своем присутствии, чем естественным желанием – жертвой, приносимой ради соблюдения приличий, а не стремлением насладиться общением. Он редко выглядел хотя бы сколько-то оживленным. Миссис Коллинз уже не знала, что и думать обо всем этом. То, что полковник Фицуильям время от времени без опасений подсмеивался над его промахами, доказывало, что он вообще был не таким, каким его изображали ее воспоминания; и так как ей хотелось верить, что на него повлияли чувство любви и объект этой любви, ее подруга Элиза, она решила всерьез разобраться во всем. Она внимательно наблюдала за ним всякий раз, когда их приглашали в Розингс, или когда он приходил в Хансфорд, но никаких определенных выводов сделать не получалось. Он, без сомнения, часто и подолгу смотрел на ее подругу, но что при этом выражал его взгляд, можно было понять по-разному. Взгляд его был серьезным и пристальным, но ее мучили сомнения, много ли в нем восхищения, а иногда казалось, что он просто лишен всякой мысли.

Раз или два она намекала Элизабет на возможное его неравнодушие к ней, но Элизабет всегда смеялась над этой мыслью, и миссис Коллинз сочла излишним настаивать на этой теме из-за опасности пробудить надежды, которые могли закончиться лишь разочарованием, ибо, по ее мнению, это, несомненно, означало, что вся неприязнь ее подруги исчезла бы, если бы она могла вообразить, что он находится в ее власти.

В своих заветных планах по отношению к Элизабет она иногда доходила до идеи замужества ее с полковником Фицуильямом. Он был вне всякого сомнения в высшей степени приятным человеком; он, безусловно, восхищался ею, и его состояние было вполне подходящим, но он проигрывал, в ее нынешнем восприятии пасторской жены, мистеру Дарси в том, что владения Дарси распространялись на несколько церковных приходов, а под покровительством его кузена не было ни одного.

Глава 10