Горец. Чужие. Чернокнижник

Маршалл хмыкнул и снова отвернулся к Уокеру. Проглотив кусок булки с сосиской, он недовольно сказал:

— Представляешь, мэр позвонил мне в два часа ночи. Отчитал меня, как пацана. Придется на ночь телефон отключать.

— Эй, Маршалл! — снова обратился к нему торговец. — А что такое «обескураженный»?

Маршал потянул Уокера за рукав.

— Пошли, пока этот любитель чтения не вывел меня.

Бренда провела несколько дней в архиве медицинского управления штата Нью-Йорк. Она изучала копии свидетельств о рождении, пытаясь обнаружить хоть какие-нибудь сведения о Расселле Нэше.

Наконец, после долгих часов работы, ей удалось обнаружить кое-что в папке с надписью «1948 год». Копия свидетельства о рождении, выданного Расселлу Эдвину Нэшу. Бренда внимательно изучила все, что было там написано.

Имя — Расселл Эдвин Нэш.

Пол — мужской.

Место рождения — город Сиракьюс, штат Нью-Йорк.

Дата рождения — 22 октября 1948 года.

Время рождения — 11.20 утра.

Имя матери — Карен Джин.

Девичья фамилия матери — Килти.

Врач, принимавший роды — доктор Уиллис Кендалл.

Бренде повезло. На её запрос в медицинское управление штата ответили, что доктор Уиллис Кендалл проживает сейчас в Нью-Йорке, на 14 авеню в Манхэттене.

Она немедленно направилась туда.

Уиллис Кендалл, пожилой седоволосый мужчина, внимательно разглядывал гостью — симпатичную молодую женщину в красивом зеленом костюме. Она немного покопалась в сумочке и достала оттуда какой-то предмет.

— Я хотела бы узнать что-нибудь о человеке, копию свидетельства о рождении которого подписывали вы.

Она протянула документ доктору. Тот вытащил из нагрудного кармана рубашки очки с толстыми линзами и взглянул на бумажку.

— Расселл Эдвин Нэш, — прочел он вслух и на минутку задумался. — Сорок восьмой год… Да, я помню. Тогда я работал в Сиракьюсе.

Доктор снял очки и прошелся по комнате с бумажкой в руке.

— Любопытный был случай, — сказал он. — Я тогда как раз дежурил в родильном отделении. Её привезли сразу к нам. Знаете, она была… ну, как бы это поточнеё выразиться… женщиной без мужа, что ли…

— Мать-одиночка? — подсказала Бренда.

— Да, да, именно — мать-одиночка, — подтвердил доктор. — Мужа у неё не было. Ну, сейчас-то это обычное дело, всё к этому привыкли, а тогда… Раньше было не так.

Он уселся на диван. Бренда не прерывала его.

— Почему она решила дать своему ребенку это имя, я не знаю, но первое, что она сделала, когда её привезли — сообщила мне, какое имя она хочет дать ребенку. Словно чувствовала…

— Что вы имеете в виду?

— Она родила ребенка и умерла, — сказал он задумчиво.

— Умерла? — переспросила Бренда.

Кендалл утвердительно кивнул головой.

— Да.

— Значит, ребенок был круглым сиротой?

Доктор неопределенно развел руками.

— Что ж, можно сказать и так. Минуты полторы он был круглым сиротой.

— Как это? — удивленно сказала Бренда.

— Очень просто. Он умер почти сразу же после собственной матери.

Бренда ошеломленно откинулась на стуле.

— Он умер?

Peг Дуайт, университетский приятель Бренды, работал в компьютерном центре Национального архива. Время от времени по старой дружбе она обращалась к нему за помощью. И в этот раз она попросила Рега оказать ей небольшую услугу. Peг позвонил уже на следующий день.

— Приходи, всё готово, — сказал он по телефону. — Правда, задача оказалась не из легких, но результаты…

— Что ты хочешь сказать? — удивилась Бренда.

— Приходи, я сейчас на месте.

— Привет, Бренда. Садись.

Рег, высокий темноволосый мужчина в очках, показал на стул рядом со столом, на котором стоял персональный компьютер.

— Я сделал все, что ты просила, — сказал он. — На это у меня ушла вся сегодняшняя ночь.

На ходу снимая плащ, она присела на предложенное место. Peг пощелкал клавишами.

— Я проследил всю информацию, которая касается Расселла Нэша. Кстати, есть любопытная информация и о доме, в котором он живет. Короче говоря, дом построили в тысяча семьсот девяносто шестом году. Первым его владельцем был некий Адриан Монтегю, приехавший из Парижа. Затем дом переходил по наследству примерно раз в семьдесят лет. Но вот что интересно. Каждый документ о наследовании дома подписан идентичными подписями. Вернее, подписи разные, но они принадлежат одному и тому же лицу. В этом у меня есть полная уверенность.

Бренда недоверчиво посмотрела на Рега.

— Всё это слишком невероятно, — сказала она.

Peг пожал плечами.

— Если ты не веришь моим словам, мы можем убедиться в этом сейчас вместе с тобой.

— Хорошо.

Он вывел на экран компьютера образцы подписей на документах. Бренда прочитала имена: Адриан Монтегю, Жак Лефелье, Альфред Николсен, Расселл Нэш. Для образца взята подпись с последним именем.

Спустя несколько секунд Бренда убедилась в том, что Peг был прав. Компьютер убедительно продемонстрировал, что всё подписи принадлежали одному и тому же человеку. Сейчас этого человека звали Расселл Нэш.