Горячая весна 2015-го

— Убираю пятнадцать!

— Закрылки ноль! Механизация убрана!

— Режим номинал!

— Разворот на курс сто пятьдесят восемь! Показания авиагоризонтов одинаковые!

— Вышка, занимаем коридор!

— Принял, Триста первый, — откликнулись на земле. — Удачи.

Ракетоносец повернул на юго-восток, ориентируясь на радиомаяк, установленный на мысе Лопатка, самой южной оконечности Камчатского полуострова. Второй самолёт догнал ведущего через несколько минут. Они пробили облачный слой и оказались под чистым голубым куполом неба, залитые солнцем. Скоростной напор сдул с их крыльев последние обрывки тумана. Пилот оглянулся на левое крыло. Десять Хиросим, прячущихся под красным обтекателем второй ракеты, не давали ему покоя.

«Мы никого не будем убивать, — успокоил он себя. — Это предупреждение. Это только предупреждение».

14 мая 2015 года, 4.40 по Гринвичу (7.40 по Москве). Польша, Модлин

«Гольфстрим V» с советником президента США по национальной безопасности стал первым гражданским самолётом, приземлившимся в аэропорту Модлин за последние три месяца, с тех пор как здесь разместился штаб военной группировки Коалиции.

Конечно, гражданские машины садились здесь и в это время, только зафрахтованы они были военным командованием и перевозили солдат, чиновников военных ведомств и грузы военного назначения. Для гражданских нужд в Варшаве остался только старый аэропорт Окенче, расположенный в пределах города и не пригодный для ночных полётов. Справиться с нагрузкой удалось только потому, что поток желающих побывать в стране, которая усиленно готовилась к войне, практически иссяк.

Мелькнул под крылом скрытый утренними сумерками абрис фортов старой крепости, наполнив сердце Шаняка гордостью. Это было историческое место — здесь польские воины противостояли русским войскам в 1813 и 1830 годах.

Hej, kto Polak, na bagnety!
Їyj swobodo, Polsko їyj,
Takim hasіem cnej podniety,
Tr№bo nasza, wrogom grzmij!

Эй! Кто поляк, в штыки!

Живи, свобода, Польша, живи!
Этим девизом побуждений благородных,
Труба наша, врагам греми!

Труба врагам гремела и в 1939-м, когда Модлин сопротивлялся Вермахту даже дольше, чем Варшава. И пусть враги каждый раз захватывали крепость — польский дух вечен!

Про польский дух он додумывал уже после того, как самолёт, коснувшись полосы, гасил скорость и заруливал на стоянку. Кругом царила обычная суета военной базы в период боевых действий: светили прожектора, стояло, вращая винтами, десятка два вертолётов, сновали топливозаправщики и грузовики, вращались радиолокаторы.

Шаняка, вышедшего из салона вслед за охранявшими его агентами секретной службы, встретил сам генерал Джонсон.

— Добро пожаловать в Польшу, мистер советник! Мы вас ждали.

— Здравствуйте, генерал! Неужели есть необходимость встречать меня самому? Я думаю, что в штабе вы нужнее. Установление контроля над Калининградом чрезвычайно важно!

— За это не беспокойтесь. Операция была начата три часа назад и пока проходит по плану. Взять город поскорее — это и в моих интересах. Только после того, как мы загоним русских на прибрежные дюны, я смогу с чистой совестью помочь нашим парням в Литве. Сейчас меня больше всего беспокоит ваше стремление посетить район боевых действий. Подумайте, так ли это необходимо? Для обеспечения вашей безопасности мне придётся задействовать силы, которые могут быть необходимы в другом месте.

— Простите, генерал, — чуть помедлив, ответил советник, — но мне необходимо там быть. Счёт тут идёт буквально на часы. Может быть, после падения города вам не придётся даже перебрасывать войска в Литву, так как у русских просто исчезнет цель их продвижения. Мы предложим им мир, и они будут вынуждены пойти на наши условия. А то, что этот мир будет продиктован из Калининграда, имеет важнейшее символическое значение, поскольку подчеркнёт наше моральное превосходство.

— Как знаете, не буду спорить. С вами сколько народу?

— Четверо сотрудников секретной службы и три человека моего персонала. Думаю, мы поместимся в один вертолёт.

— В один? — ухмыльнулся генерал и широким жестом показал на стоянку. — Все эти геликоптеры будут вас прикрывать. Не считая авиации и ЗРК.

— Ого! Под такой охраной мне не приходилось бывать даже в Ираке! Кстати… А куда мы летим?

— В штаб генерала Беннета, командующего 5-м корпусом. Сейчас он перебазируется на север анклава, оттуда до окраин Калининграда всего миль двадцать. Будете в первых рядах, если вам так нужно. Однако советую поторопиться, уже светает, а дорога займёт часа полтора.

— В таком случае не смею задерживать. — Шаняк кивнул генералу и зашагал к ожидающему его UH-60 [90].