Горячая весна 2015-го

— Фурмановка вроде… Но здесь дальше будет.

— Неважно, пошли.

Больше прятаться не пришлось, хотя с востока один раз донёсся стрёкот вертолётов, причём не одного-двух, а, похоже, не меньше десятка. Постепенно Василий, у которого снова разболелась голова, начал отставать. Пшеничный хотел отдать его автомат Вадиму, как самому здоровому, но он отказался.

Фурмановку, а потом и Ивановку обошли стороной. Обе деревни казались вымершими. С проводов ЛЭП, попавшейся им на пути, свешивались тонкие чёрные нити, отчего Василию сразу вспомнилась компьютерная игра «Пикник на обочине» по одноимённой книге. Там в результате инопланетного вторжения тоже всё так обросло…

— Графитовые бомбы, — сказал лейтенант, проследив за его взглядом. — Графит электропроводящий. Повиснет это дерьмо на проводах — и всё. Короткое замыкание, предохранители сгорают.

Дальше дорога потянулась вдоль узкой полоски леса, за которой начиналось обширное болото, тянущееся до самого берега Деймы. Видя, что Василий выбивается из сил, лейтенант объявил привал. Расположились в небольшом овражке на краю дороги. Из склонов выпирали поросшие лишайниками бетонные обломки.

— Здесь в войну линия обороны была немецкая, — пояснил Вадим. — Бункеры. После войны наши всё взорвали. — Он с сожалением поглядел на Василия. — Говорил я, надо машину искать… — Потом вдруг посерьёзнел и прислушался. — Вроде едет кто-то.

С дороги приближался звук мотора, и слышно было, что машина легковая.

— Наши не поедут, — сказал Вадим, кладя ладонь на автомат и глядя в глаза офицеру.

— Если одна, — подумал вслух лейтенант, — ну сколько их там? Давай! Царёв, прикрываешь с тыла!

Они, пригнувшись, быстро побежали обратно к дороге.

14 мая 2015 года, 6.20 по Гринвичу (9.20 по Москве). Россия, Калининградская область

В засаду журналисты попали совершенно неожиданно, когда, по расчётам Дмитрия, до Полесска оставалось всего километров пятнадцать, а утреннее солнце вскарабкалось уже достаточно высоко, чтобы развеять опасения, что за каждым кустом скрывается бородатый партизан.

Выстрела слышно не было, просто лобовое стекло пошло трещинами вокруг круглой пулевой дырки, а голова водителя вдруг мотнулась назад, окропляя салон кровавым туманом. Микроавтобус резко вильнул сначала вправо, потом так же резко влево, едва не опрокинулся и, заглохнув, встал поперёк дороги.

Репортёр, ежесекундно ожидая ударов, c какими пули прошивают жестяные борта, навалился на боковую дверь. Она неожиданно легко распахнулась, и в проёме возникла фигура в русского образца камуфляже, со странно перекошенным лицом и автоматом наперевес. Приклад этого автомата немедленно врезался журналисту в челюсть, заставив его отлететь назад и удариться головой в стойку с аппаратурой.

Дмитрий вроде бы не потерял сознание, но впал в какую-то прострацию, ошеломлённо наблюдая с пола, как нападающие (их было всего двое, причём один явно раненый — весь в бинтах) вытаскивают с водительского места труп и, заведя мотор, отгоняют машину перпендикулярно дороге — в лесополосу.

В сотне метров от дороги, в небольшом овражке, репортёра и оператора выволокли из салона на землю и связали. Там неожиданно обнаружился третий русский — молодой парень, тоже с перевязанной головой и бледным измученным лицом, которое неожиданно показалось Дмитрию смутно знакомым.

— Бля, да это же журналисты! — констатировал он, понижая голос, помогая первым двум связывать пленников. — Ну вы, товарищ лейтенант, даёте!

— Какая, к чертям свинячьим, разница! — прошипел второй раненый, с трудом разгибаясь. — Может, притворяются. Царёв, у тебя как с английским?

— В рамках школьного курса.

— Пошарь в фургоне. Ты оператор будущий, может, найдёшь что-то ценное. Документы, карты, планы. Носители информации… Я ноутбук там видел. Вадим, а ты к дороге. Если следы есть, постарайся ликвидировать. Кто поедет — сразу нам три зелёных свистка.

Потом присел перед пленными и, переведя взгляд со всхлипывающего Джо на молчащего Дмитрия и угадав в нём старшего, коротко, без замаха ударил его по лицу.

— Your name and rank! — скомандовал он на ужасном английском. — Quickly!

— Может, тебе и номер личный сказать? — затравленно огрызнулся Дмитрий по-русски. — Его у нас нет. Мы журналисты.

— Значит, всё понимаем, — ничуть не удивившись, констатировал лейтенант. — Имена?

— Дмитрий Голдберг и Джо Флетчер. Телекомпания CNN.

— Где учил русский?

— В семье. Я родился в Москве. Моя семья переехала в США, когда мне было девять лет.

— Откуда и куда едете? — спросил русский, вертя в руках журналистские карточки пленных.

Дмитрий на мгновение задержался с ответом. Он заранее решил говорить только правду, ведь его контракт не предусматривал обязательств по сохранению военной тайны, а любое запирательство могло серьёзно сократить их с Джо шансы на выживание.

— В Полесск. Из Гвардейска.

— Из Гвардейска? — нехорошо усмехнулся русский. — Зачем?

— В Полесск прилетает… Оскар Шаняк, помощник президента по национальной безопасности. Мы хотели взять у него интервью.