Горячее северное лето

Еще ни разу за все пять лет службы на метеостанции Федор Радов не выходил в промозглое туманное утро с такой широкой улыбкой, как сейчас.

Глава 31. Таисия

Нерешительно переступив с ноги на ногу, Таисия оглянулась на Федора.

- Что-то не так? - спросил он, выдавливая зубную пасту на щетку и глядя на нее в отражение в зеркале.

Таисия покосилась на душевую кабинку, представила, как сейчас снова войдет в нее… И ее передернуло.

- Похоже, у меня посттравматический синдром.

Радов даже обернулся.

- Серьезно? - он сплюнул пасту и прополоскал рот.

- Более чем, - прошептала Тая.

Она так и стояла одетая, переминаясь с ноги на ногу, не в силах заставить себя раздеться и закрыться в душевой кабине.

- Вот что, - сказала она Федору. - Запри душевую и давай я попробую помыться без закрытой двери. Не могу же я теперь вообще не мыться.

- А где должен быть я в этот момент?

- Здесь, - твердо сказала Тая. - Ты не оставишь меня одну. Я буду вздрагивать от каждого шороха.

Радов сложил руки на груди.

- Это очередной хитрый план по тому, как свести меня с ума?

- Что? - удивилась Тая. - Зачем мне хитрить, если я могу прямо сейчас опуститься перед тобой на колени и сделать все, что посчитаю нужным?

- Об этом я как-то не подумал, - отозвался Радов.

- Так что, согласен?

- Давай, раз иначе нельзя.

Он подошел к двери, выглянул в коридор и крикнул Паше, который, видимо, шел в душевую, чтобы тот шел чистить зубы на кухню. Запер дверь на щеколду и остался стоять там.

Тая стала раздеваться. На ней был бесформенный огромный свитер Радова, который заменил ей платье. Ее одежда сейчас сохла после стирки, но с нижним бельем что-то нужно было решать. Да и не могла же она ходить в одном и том же. Ей нужен ее чемодан, который остался в их с Джеем спальне.

Но она решит это позже. Явно чуть позже, раз сейчас она нервничает даже от того, чтобы остаться в одиночестве в душевой. Вряд ли она сможет остаться с Джеем в одной комнате, хотя Радов и не отпустит ее одну. По крайней мере, она надеялась на это.

Радов скользнул взглядом по ее телу, но остался стоять у двери. Тая пробежалась до душа и… чуть не поскользнулась. Радов оказался рядом даже быстрее, чем она поняла, что произошло.

- Тая, черт подери!

Она вцепилась в его руку, задыхаясь от бешеного сердцебиения.

- Что такое? - мигом напрягся Радов.

- Голова кружится, - выдавила она.

- Быстро в постель.

- Нет! Я должна. Я ведь… И тогда не успела принять душ. Нельзя же так…

- Тая, мне плевать.

- А мне нет. Все в порядке… Уже прошло. Можешь отпустить меня.

- Уверена?

- Ну, можешь не отпускать, если хочешь, - прошептала она с легкой улыбкой. - Серьезно, Федор, сейчас все в порядке.

Он довел ее до кабинки, помог переступить через низкий порог и стоял рядом, пока она настраивала воду.

- Мне придется воспользоваться твоим шампунем, - сказала она.

- Я это переживу, - хрипло отозвался Радов.

Она мельком глянула на него через плечо, пока быстро намыливала голову. Он старался не смотреть на нее, но не мог. Она чувствовала его взгляд на своей голой спине, по которой медленно катилась пена шампуня. Если бы она только могла попросить его намылить ей спину…

Но головокружение не было игрой воображения. Как бы Таисия не хотела скрыть свое состояние, сейчас она не успела притвориться, что все в порядке. Голова раскалывалась, в висках стучала кровь, хотя вода и принесла определенную долю облегчения. А еще, наконец, подействовали таблетки, которые она выпила после завтрака и до того, как собралась в душ.

Меньше всего Таисии хотелось чувствовать себя больной сейчас. Работа метеоролога и так отнимала у нее Радова, но если к обязательным «срокам» добавится еще и болезнь… Будет совсем обидно.

Ведь… она получила отсрочку. Только и всего. Сейчас у нее не было выбора, покинуть станцию в таком состоянии она не могла, а что будет, когда она почувствует себя лучше? Наоборот, станет претворяться больной, чтобы не вылезать из постели Радова?

Она всхлипнула и тут же услышала того, о ком забыла, хотя и думала только о нем все это время.

- Тая?

Она вытерла слезы прежде, чем сказала:

- Уже заканчиваю.

Мужчины боятся женских слез, как огня. Радов не будет настаивать или давить на нее. Скорее сбежит опять на свой «срок», а она стала слишком чувствительной. Хотя и непонятно, как можно оплакивать то, чего нет. Просто у нее ведь тоже есть нервы. И в этой кабинке мужчина, с которым она провела почти год и который говорил, что любит ее, чуть не убил ее. Случайно, ненароком, перебрав алкоголя. Но какая разница, как, если бы Тая не пережила этого?

- Тая!

Она повисла на нем, цепляясь за плечи. Перед глазами все плыло то ли от пара, то ли от слез. А Радов вдруг вырос прямо перед ней в одежде, которая моментально потемнела и облепила его тело из-за горячего душа. Вода хлестала его по плечам, разлетаясь брызгами.