Горячие агентессы французской полиции Фрида и Гитта распутывают пять дел

Гитта подала Алу пиво и бумажный пакет с логотипом ресторана. Фрида взяла второй пакет. Они направились к столам для пикников.

— Идёте с нами, Ал? — спросила Гитта.

— Не хочу показаться невежливым, — сказал Ал, — но я предпочту посидеть в машине и поесть в одиночестве.

— Конечно, как пожелаете.

И они ушли.

«Чертовски хороший гамбургер, — подумал Ал. — Давненько такого не ел». Он прожевал последний кусок и запил остатками пива. «Так во что же я ввязался? — спросил он себя. — Что, если эта баржа так и не покажется? Мне нужен план действий. Для начала надо позвонить в службу береговой охраны. Потом надо будет придумать хренов запасной план. А прямо сейчас надо определить очерёдность вахты».

Он вылез из машины и направился к столу для пикников.

— Признаться честно, я даже не знаю, появится ли эта самая баржа, — откровенно сказал Ал. — В любом случае нам нужно продолжать наблюдение. Давайте обсудим нашу вахту. Днём одной из вас придётся ездить за едой на завтрак, обед и ужин. Двое из нас будут оставаться на пляже, и одному из оставшихся придётся вести постоянное наблюдение. При этом нам следует держать друг друга в поле зрения.

Фрида и Гитта слушали и кивали. Они же сами затеяли эту авантюру и втянули в неё постороннего человека.

— Сейчас одиннадцать часов. Гитта, в шесть вечера тебе нужно съездить за едой на завтрак и ужин. Мне гамбургер и пиво, как в прошлый раз. Фрида, можешь пока отдохнуть. Я буду стоять первую вахту, потом поменяемся.

Фрида проводила Гитту, потом легла на тёплый песок, прикрыла глаза. Она слышала шум волн, детский смех, звонкие удары по волейбольному мячу, голоса — всё сплеталось в неразборчивую пляжную колыбельную. Вскоре она задремала.

Её разбудило деликатное прикосновение к плечу и голос Ала:

— Фрида, просыпайся. Твоя очередь нести вахту.

Она встала, стряхнула с себя налипший песок. Подумаешь, вахта. Можно не спеша прогуляться по пляжу, поглядывая на залив.

Злобного вида ротвейлер облаял её, когда она проходила мимо парочки, которая пила вино, по очереди отхлёбывая прямо из горлышка бутылки.

— Тихо, Сэм, — скомандовал хозяин собаки.

Фрида улыбнулась им, она бы тоже не отказалась сделать глоточек. Но они и не подумали ей предложить.

Она двинулась дальше, загребая песок ногами. Увидела рыбака, с которым Ал разговаривал утром. Интересно, поймал он хоть что-нибудь? У него был такой вид, словно ему всё равно.

Фрида посмотрела на залив. Большой контейнеровоз уходил в открытое море. Куда он плывёт? В какой порт?

Она услышала, как её зовут по имени, и обернулась. К ней торопился Ал.

— Хорошие новости, — сообщил он. — Гитта привезла ужин. Снова что-то китайское для вас, а для меня гамбургер и пиво. На завтрак она тоже что-то прихватила. Слушайте, я поем в машине, а вы можете сесть за стол для пикников. Потом поговорим.

— Ал опять уединился в машине, — заметила Гитта, пока они с Фридой ели что-то экзотическое с неизвестным названием.

— Наверное, предаётся воспоминаниям о шанхайских девушках.

— И девушках из других портов.

— Точно.

— В любом случае китайцы готовят отличную еду.

Гитта подняла голову. Ал шёл от стоянки в их сторону.

— Извините, не хотел мешать, — сказал он. — Просто хотел вам сообщить, что я собираюсь поспать у вас в машине, на заднем сиденье. Как начнёт темнеть, возвращайтесь в машину, сядете впереди и продолжайте наблюдать за заливом. Гитта, твоя очередь. Если устанешь — разбуди Фриду.

Он ушёл. Фрида и Гитта возобновили прерванный разговор. Они сидели за столом, пока не зашло солнце и не стало слишком прохладно. Тогда они тоже вернулись в машину и сели впереди. Фрида вскоре уснула, а Гитта сидела, следя за огнями уходящих в море кораблей, и думала, не тратят ли они свой отпуск впустую. Пока что она видела только контейнеровоз, который вышел в море, нарушая спокойствие этого монотонного тихого вечера.

День проходил за днём, ночь за ночью. Сколько раз они проходили по пляжу из конца в конец, босиком, по самой кромке прибоя, чтобы ощутить свежую прохладу морской воды?..

Неделю спустя они всё ещё продолжали свою вахту. Было раннее утро. Фрида и Гитта сидели в «Тойоте», включив обогреватель, и смотрели, как Ал бродит по берегу.

— Неужели ему не холодно? — поёжилась Фрида.

— Он всю жизнь был моряком: наверное, привык, — сказала Гитта.

Ал поднёс к глазам бинокль и обозрел залив. Через пару минут он заторопился к машине. Подойдя, настойчиво постучал в окно.

— Наверное, хочет горячий завтрак, — предположила Фрида, опуская окно.

— Вылезайте, — отрывисто произнёс Ал. — Баржа приближается.

— А вы уверены, что это та самая баржа? — спросила Гитта. После недельного ожидания её переполнял скептицизм.

— Уверен, — ответил Ал, протянув ей бинокль. — Сами можете посмотреть. Видите, какая высокая у неё осадка? Гружёные баржи уходят под воду глубоко, по самую грузовую марку.

— Это даже без бинокля видно, — заметила Фрида.

Ал забрал бинокль у Гитты и вновь принялся рассматривать баржу.