Горячка

“Вот чёрт!” – затосковал я. Брать в валюте нам категорически запрещалось, люди разные бывают… Потом хлопот не оберешься.

Смотрю на него. Решаюсь:

– Давайте.

Долго мучаемся с курсом, вдруг его осеняет, что разница как раз будут мои чаевые. Получается что-то около 5 долларов.

– Вот, берите.

Отказаться невозможно, сдачи нет, а бегать менять некогда. Беру деньги, хоть чаевые мне и не нужны. Ёлки – это идея, а не только голый бизнес. Ну да бог с ним.

– Спасибо. С наступающим!

– И вас! До свиданья.

Ухожу и тихо закрываю за собой дверь. Хороший парень.

Василий опять спит. Толкаю его в бок:

– Проснись и пой! Путь зовёт!

– А кто спит? Я не сплю!.. – он закуривает и заводит движок. – Куда?

– На Остоженку.

– Мы ж мимо неё час назад ехали, сразу нельзя было… – ворчит он.

– Тогда было рано ещё…

– А сейчас?..

– Сейчас – опаздываем! Ты же знаешь, – график, график, юбер алис!! Жми!

– Да пошёл он, этот график!!! Вертимся как белки! Нельзя, что ль, нормально маршрут составить?

– Клиент и диспетчер всегда правы! Гони, дорогой друг, гони!

– А-ааа, – отчаявшись машет рукой Василий, и мы несёмся обратно.

Что бы как-то развеять его, рассказываю ему, у кого я сейчас был. Вася чуть руль не роняет. Признаться, не ожидал от него…

– Правда?! – хрипит он.

– Правда, правда… Ты, это, на дорогу поглядывай!..

Но Василий всё ещё в шоке.

– Ну надо же!..

Я всерьёз начинаю волноваться.

– Вась, – говорю, – а ты… поклонник, что ли, я что-то не пойму никак?..

– Да ты что! – успокаивает он меня. – Дочка балдеет! И жена немного…

– А-ааа… Тогда ладно.

Но Вася не может успокоиться.

– А какой он?

Я аж подпрыгиваю на месте.

– Ну…. – кошусь на Васю. – Ростом под два метра, косая сажень в плечах, один глаз зелёный, а другой как сажа… И клыки, Вась, клыки, – давлюсь я смехом. – Вот такие! – и показываю отогнутый мизинец. Машина рвётся от хохота и виляет по сторонам.

– Ну а правда?

– Да я откуда знаю! Обычный… Вежливый…

– А квартира?

– Да я не разглядывал…

Вася немного разочарован. Мы едем некоторое время молча, потом он не выдерживает и начинает звонить жене.

– Привет! Ты представляешь Кому МЫ сейчас ёлку ставили… Этому, из “Иванушек”! Прикинь!.. Да правда!.. Да… А то! Ты Машке, Машке скажи! Автограф?.. – Вася косится на меня… – Да неудобно было… мы спешили очень!.. Ну давай, приеду расскажу! – и, успокоившись, он кладёт трубку.

“Эх Вася, Вася…” – думаю я, смоля папиросу и глядя в окно.

Город оживает. Метель почти кончилась, и в морозном небе блекло болтается солнышко. Люди спешат на работу, зябко пряча лица в воротники и шарфы, не подозревая о том, что на улицах города уже неутомимо кружат грязные машины битком набитые красноглазыми водителями, безумными экспедиторами и чудесными новогодними ёлками. Праздник грядёт! Э-ге-гей, дети ждут ёлок! Гони, Василий, нам ли быть в печали! Гони! Зелёный свет спецтранспорту! Мать, мать, мать!!!

Глава 3

В переулках между набережной и Остоженкой стоит множество старых особняков с железными воротами, охраной и безликими глазками телекамер, часть из этих строений розданы под банки и рестораны, часть – гниёт, но в большинстве из них всё же живут люди, и живут, должен вам заметить, совсем не плохо.

– В эти ворота въезд запрещён. Вам надо объехать и заехать с другой стороны, через *** переулок.

Охранник был пузат и надменен, камуфляж и высокие берцы анекдотично подчёркивали нелепость его фигуры, это был тот самый “колосс на глиняных ногах”.

Я вернулся в кабину.

– Ну? – буркнул Василий. – Откроет он наконец или нет?..

– Объезжать надо. Тут – ВЫЕЗД, понимать надо!

– ……………..!!!!! – Вася крутанул руль, и мы стали объезжать особняк с другой стороны.

У другого входа охрана была посерьёзней. Наличие длинноствольного оружия позволяло этим ребятам быть менее надменными, и они, корректно заглянув в кузов, быстро пропустили нас внутрь.

– Мать честная, – вертел головой Вася, проезжая вглубь, – живут же люди! А это чё, дом, что ли, их?

– Похоже…

– Ну ни хрена себе!.. А окна, окна! Да-а-а-а… Замок!

– Вот, будешь хорошо учиться, пойдешь работать, и у тебя такой же будет!..

– Нет, – совершенно серьёзно отвечает Василий, – не будет. Упашусь, а не будет.

Я молчу. А что тут скажешь?!

У дверей нас встречает экономка и сразу показывает мне, кто в доме хозяин.

– Проходите очень осторожно, без обуви, и куртку ПОЛОЖИТЕ вон там. У нас тут стены новые, не заденьте ёлкой, когда будете вносить… и т.д. и т.п.

Я снова молчу. Я кремень. Ботинки я сам всегда снимаю, не собака чай, и куртку не вешаю, а кладу на пол, т.к. грязная она действительно. Меня её слова не задевают, насмотрелся таких. Ещё посмотрим, как жизнь повернётся…

– Ёлку нужно развернуть здесь, отряхнуть и внести уже чистой… – продолжает она, – а потом…

Глядя на неё, хочется плакать, но я держусь. “Может, ей подлянку кинуть, сама ведь напросилась? – мелькают мысли. – Развернуть ёлочку и внести, вот она запрыгает… Ну да нет, конечно. Это я так, для смеху. В конце концов, ёлка не ей…”

Я перебиваю её:

– Разворачивать ёлку будем внутри, – негромко говорю я и с удовольствием замечаю, как она бледнеет и синеет.

– ПОЧЕМУ?