Горящий лабиринт

Мэг вскрикнула во сне и резко села, растерянно моргая. Судя по панике в её глазах, сны у неё были даже хуже моих.

— М-мы правда здесь? — она спросила. — Мне это не приснилось?

— Всё в порядке, — сказал я. — Ты в безопасности.

Она покачала головой, её губы дрожали.

— Нет. Нет, это не так.

Трясущимися пальцами она сняла очки, словно надеялась, что сможет лучше переносить действительность, если она станет более расплывчатой.

— Я не могу быть здесь. Только не снова.

— Снова? — спросил я.

Строчка из пророчества, полученного в Индиане, всплыла в моей памяти: «И корни обретёт Деметры дочь».

— Ты хочешь сказать, что жила здесь?

Мэг осмотрела руины. Она тоскливо пожала плечами, но я так и не смог определить, значило ли это: «Я не знаю» или же «Я не хочу об этом говорить».

Пустыня не выглядела, как подходящий дом для Мэг — девочки, жившей на улицах Манхэттена и воспитанной в императорском дворце Нерона.

Гроувер задумчиво подёргал свою козлиную бородку.

— Дитя Деметры… Это многое объясняет.

Я уставился на него.

— В таком месте? Ребёнок Вулкана, возможно. Или Феронии, богини дикой природы. Или даже Мефитис, богини ядовитых испарений. Но Деметра? Что ребёнок Деметры может вырастить здесь? Камни?

Гроувер выглядел задетым.

— Ты не понимаешь. Как только ты встретишься со всеми…

Мэг вылезла из-под брезента. Она шатаясь поднялась на ноги.

— Я должна уйти.

— Постой! — взмолился Гроувер. — Нам нужна твоя помощь. Хотя бы поговори с остальными!

Мэг заколебалась.

— С остальными?

Гроувер показал на север. Я не видел, куда он указывал, пока не поднялся. Затем я заметил наполовину скрытый за кирпичными руинами ряд из шести приземистых белых сооружений, похожих на… ангары? Нет. Теплицы. Ближайшая к руинам расплавилась и обрушилась много лет назад, — несомненно, в результате пожара. Гофрированные поликарбонатные стены и крыша второй теплицы развалились, как карточный домик. Но остальные четыре выглядели невредимыми. Снаружи были расставлены глиняные горшочки для цветов. Двери были распахнуты. Внутри зелёная масса растений давила на прозрачные стены: пальмовые листья были похожи на огромные ладони, толкающиеся, чтобы выбраться наружу.

Я не понимал, как хоть что-то могло выжить на этом выжженном солнцем бесплодном пустыре, тем более внутри теплицы, предназначенной для того, чтобы поддерживать еще более высокую температуру. Мне определенно не хотелось приближаться к этим вызывающим клаустрофобию горячим коробкам.

Гроувер обнадёживающе улыбнулся.

— Я уверен, что все уже проснулись. Пойдём, я представлю вас ребятам!

Глава 5

Излечи меня,

О целебный суккулент!

(Только без слизи)

ГРОУВЕР отвёл нас к первой неповрежденной теплице, которая пахла, как дыхание Персефоны.

Это не комплимент. Мисс Весна имеет привычку садиться рядом со мной на семейных обедах, и она не стесняется делиться своим запахом изо рта. Представьте аромат мусорного контейнера, наполненного влажным компостом и отходами земляных червей. Да, я просто обожаю весну.

Помещение теплицы было занято растениями. И я нашёл это весьма пугающим, так как большинство из них являлись кактусами. Около дверного проема расположился ананасный кактус размером с бочонок крекеров; его жёлтые иголки были похожи на шпажки для шашлыка. В дальнем углу стояло величавое дерево Джошуа, чьи мохнатые ветви упирались в крышу. Около противоположной стены цвела массивная опунция, множество щетинистых пластинок которой было покрыто фиолетовыми фруктами, аппетитными на вид, если не считать того, что на каждом из них было больше шипов, чем на любимой булаве Ареса. Металлические столы прогибались под весом других суккулентов: алленрольфии, эскобарии, чолла и множество других, названий которых я даже не знаю. Такое количество шипов и цветов, а также удушливая жара напомнили мне выступление Игги Попа на Коачелле в 2003 году.

— Я вернулся! — объявил Гроувер. — И привёл друзей!

Тишина.

Даже на закате температура внутри была настолько высокой, а воздух таким плотным, что я представил, как умру здесь от теплового удара примерно через 4 минуты. А я ведь бывший бог солнца.

Наконец появилась первая дриада. Пузырек хлорофилла отделился от опунции и лопнул, превратившись в зелёный туман. Пузырьки объединились в маленькую девочку с изумрудной кожей и колючими жёлтыми волосами. Она была в платье с бахромой, полностью сделанным из кактусовых щетинок. Её взгляд был таким же острым, как и её платье. К счастью, он был направлен на Гроувера, а не на меня.

— Где ты был? — потребовала она ответа.

— Кхм, — Гроувер прочистил горло. — Меня вызывали. Волшебный вызов. Расскажу потом. Но смотри, я привёл Аполлона! И Мэг, дочь Деметры!

Он показал на Мэг так, будто она была невероятным призом в телешоу «Цена удачи».

— Хм, — произнесла дриада, — пожалуй, дочь Деметры сойдёт. Я Опунция. Можно Пунци.

— Привет, — слабо отозвалась Мэг.

Тогда дриада пристально посмотрела на меня. Глядя на её шипастое платье, я понадеялся, что она не любитель обнимашек.

— Аполлон? То есть бог Аполлон? — спросила она. — Не верю.