Горят огни

Приходится позаимствовать опрыскиватель для цветов, чтобы наполнить его получившейся жижей, а потом еще долго прилаживать его к комоду так, чтобы при открытии двери он брызгал краской в того, кто захочет зайти внутрь. Стену напротив и внутреннюю сторону двери обклеиваем всеми попавшимися под руку газетами, чтобы не пришлось потом отмывать, и остаемся довольны результатом. Мы даже проводим несколько испытаний, надев на голову пакет, чтобы убедиться: всё сработает как надо.

— Мы даже круче, чем «Тотали Спайс»! — радуется сестра.

Я думаю о том, что у мультяшных героев не бывает недосыпа и мешков под глазами, и им, пожалуй, живется от этого полегче, но мне ли жаловаться? Костя, конечно, никак не возьмет в толк, как мы могли не выспаться, если легли спать на целых два часа раньше обычного, а встали, наоборот, позже, но нас с сестрой пробирает на смех при любой попытке придумать вразумительный ответ, и мы оставляем это дело, только пытаемся доспать в электричке — Таля сказала, что ехать на ней, а не на машине, будет правильнее, — и пьем из большого термоса обжигающе горячий кофе, который то и дело норовит пойти носом из-за того, что нам отчего-то невыносимо смешно.

— От станции пешком километра два, — прикидывает Таля, когда мы спрыгиваем с ледяных ступенек электрички. — Но если через поле, то срежем, здесь всё равно дорога не вытоптана.

Мы послушно шагаем в указанном направлении, проваливаясь в снег — где-то даже по колено — но внутреннее чутье подсказывает, что мы прошли не два километра и даже не три, а дачного поселка всё нет и нет. Остается только поплотнее кутаться в шарф и отогревать руки в карманах, потому что даже через перчатки пальцы уже начинали замерзать. Когда в поле зрения показывается березовая роща, Костя справедливо замечает:

— Да тут не два километра, а все пять, — и выжидающе смотрит на нас с Талей, но больше на меня, как будто это я выбирала, каким путем нам идти.

— Неважно, — отмахивается сестра, — за рощей уже дачи начинаются, совсем чуть-чуть осталось.

Талино «совсем чуть-чуть» растягивается еще на целый час, и мне уже не терпится попасть в домик и растопить печку. Хотя я даже не подозревала, как это делается, отогреться очень уж хотелось. В душу закрадываются сомнения, что Подмосковьем местность называется очень условно, потому что с пригородом столицы такая глушь не имела ничего общего.

— Как-то здесь… — я замолкаю на полуслове, потому что на ум не приходит ни одного, чтобы описать представший перед глазами пейзаж.

— Заброшенно, — подсказывает Костя. — Если я правильно помню, то нам на другой конец поселка?

— Ага, — подтверждает Таля. — Самый крайний участок, оттуда роща ближе всего и речка. Дедушка всегда гордился, что отхватил лучший из всех, что были.

Казалось, что мы попали куда-то за Урал, в богом забытую деревеньку, какие я видела, когда путешествовала автостопом прошлым летом. До меня не сразу доходит, что поселок всё-таки дачный, и зимой тут никто не живет: все приезжают только в теплое время года.

Разжигать огонь в печи не умеет никто из нас, но Костя на правах единственного мужчины берет эту заботу на себя, пока мы с сестрой выкладываем из рюкзаков ледяные бутылки с водой и безвозвратно остывшую еду, которую надеемся разогреть чуть позже.

Костя справляется на удивление быстро, и вот уже мы отправляем первую партию бутербродов разогреваться в чугунной сковороде без ручки. Вся посуда кристально чистая, не закопченная, только покрыта толстым слоем пыли, которая легко просачивалась через шторки на шкафчиках: видно, бабушка тщательно всё перемыла перед отъездом. Нагреть насквозь промерзший дом оказывается сложнее, чем можно было представить, но зато здесь есть электричество — правда, наверняка не работает зимой, когда никого нет. Пока Костя идет разбираться, где его включать, я собираюсь позвонить Нику и попросить привезти обогреватель, но вместо палочек связи телефон демонстрирует мне недружелюбные перечеркнутые круги.

А я и забыла, что связь тут не ловит; для полной идиллии не хватает только монстра из леса, чтобы всё было в лучших традициях ужастиков.

Наскоро перекусив, мы решаем приняться за дело сразу же, не дожидаясь ребят: так будет быстрее. Таля извлекает на свет две книги Маяковского, ставшие уже символом наших поисков, четырнадцатый том из собрания Толстого и потрепанную тетрадь с пометками и шифрами.

— Вроде бы нам тут должен помочь только Маяковский, — замечает Костя. — Остальное уже сыграло свою роль и привело нас сюда.

— Лишним не будет, — отмахивается Таля, — нам ведь нужна хотя бы зацепка, с которой начать.

Мы решаем осмотреть дом в надежде найти хоть что-нибудь подходящее для наших целей. Было бы здорово, конечно, исследовать весь участок, но улица занесена снегом, поэтому приходится довольствоваться помещениями. Костя с Талей разбредаются по ближайшим комнатам; помедлив, я захожу в дальнюю.