Горят огни

К моему удивлению, возражений не последовало: только еле слышно хлопнула за моей спиной дверь палаты. Как же, черт возьми, справиться? Меня и впрямь очень обеспокоили слова врача, ведь он, можно сказать, прямым текстом заявил, что лучше всего отключить Костю от аппаратов, по сути собственноручно его убить? Говорит, шансов практически нет, а еще людей лечит. Да что он вообще может знать? Шансы есть всегда, это я тоже знала очень хорошо: мне говорили, что я выжила только каким-то чудом, не иначе.

Я никогда не разбиралась в подобном, но либо дело в разных принципах работы системы здравоохранения, либо мое состояние было более утешительным, либо характер моих травм был другим. Главное — что он всё-таки жив, а денег на лечение достаточно, но врачи, видимо, плохо работают, как будто не понимают, насколько важно, чтобы он выжил. А может быть, даже всё возможное не приносит никаких результатов?

Я подошла еще ближе, присела на корточки перед кроватью — ни намека на стул в палате всё равно не было — и легонько сжала Костину руку.

— Я знаю, что ты ни черта из этого не услышишь, но это ничего. Мы тебя вытащим, вот увидишь, — от прикосновения губами на его ладони остался красный след от помады. — Я люблю тебя, — произношу впервые и сама пугаюсь этих слов и тех чувств, что за ними стоят.

Не ожидав от себя такого, я резко выпрямилась в полный рост, чуть не зацепив какой-то громоздкий аппарат, на прощание посмотрела на Костю и покинула палату. Держать спину ровно вместо того, чтобы сжаться в комочек, оказалось ничуть не легче, чем прыгать по крышам, взрывать машины и метаться ножами в живых людей. Врач, который мне так не понравился, всё еще находился в коридоре, решив, видимо, проконтролировать, чтобы я не осталась в палате надолго.

— А вот про «ждать и надеяться» — это вы очень хорошо сказали, — бросила я из-за спины, направляясь к лестнице. Ответа не последовало, но я его и не ждала.

Стоило мне одной ногой ступить на плитку холла, как Талина сразу же подбежала ко мне с немым вопросом. Проигнорировав подругу, я молча прошла мимо нее: кажется, мне был необходим глоток сорокаградусного алкоголя, никотина или хотя бы свежего воздуха. Таля поспешила за мной, не переставая что-то говорить и спрашивать, но я даже не разбирала слов: я вообще не замечала ничего вокруг, просто ноги несли меня куда-то вперед. Свежий воздух, разумеется, ничем мне не помог, разве что меня теперь еще и шатало во все стороны, словно пьяную.

— Девушка, с вами всё в порядке?

— Девушка, вам помочь?

Голоса звучали как будто в тумане, словно кто-то включил запись фонового шума для какого-нибудь фильма или передачи. В голове прокручивались воспоминания тех, как выяснилось, ничтожно коротких минут, что мы провели вместе с Костей. Зачем только я уходила, зачем? Нельзя знать, что было бы, если бы, и эти рассуждения не имеют смысла, но черт возьми, такие мысли сами лезут в голову, и мне никак не удается их прогнать. Если бы я никуда не уходила, мы бы больше времени были рядом; мы потеряли так много времени, а могли бы… Да если бы я не ушла, он бы наверняка и вовсе не попал бы в эту гребаную аварию. Из головы никак не уходит вопрос «как с этим жить».

Хотелось заплакать, сейчас уже было, наверное, можно, но слез как назло не находилось. Такое паршивое-паршивое чувство, когда на жизнь не остается уже никаких моральных сил, и ты существуешь просто по инерции, хотя на самом деле не хочешь. Убиваться попусту — не выход, я знаю, но что мне делать теперь? Просыпаться по утрам, как ни в чем не бывало, улыбаться, как будто мой любимый человек не находится на грани жизни и смерти, делать вид, что всё в порядке? Разыгрывать очередной спектакль лицемерия? Впрочем, сейчас это не столь важно. Мы ведь еще многое успеем сделать, мы еще будем вместе, правда? Костя скоро поправится, и впереди у нас будет много-много дней и даже, наверное лет: по-другому и быть не может.

Внутренний голос — откуда он только взялся? — услужливо нашептывал, что только по-другому и может быть, что так не бывает. Я выжила, а Костя не сможет, потому что жизнь — это не сказка со счастливым концом.

В реальность меня вернул резкий рывок назад, звук тормозов и крик Тали:

— Джина!

Я обернулась и посмотрела на подругу, отчаянно пытаясь сфокусировать взгляд на ее лице; пока что получалось не очень.

— А? Что? Что-то не так? — рассеянно спросила я.

— Да, блять, не так! — на моей памяти это первый раз, когда Талина так злилась на меня. — Ты чуть под машину не попала, ты вообще соображаешь, что ты делаешь? — орала она. — И всё время молчишь, Джи! Я бы попыталась помочь, но из тебя и слова не вытащить.