Горят огни

А через пару десятков шагов после мостика начинался частный сектор, в котором я и жила, правда, на противоположном его конце. Там была грунтовая дорога, были подъемы и спуски, я знала наперечет всех собак, которые начинали лаять, стоило только кому-то поравняться с их калиткой. А после самого долгого и мучительного подъема вверх, в тот самый момент, когда думаешь, что еще пара шагов — и без сил повалишься на землю, дорога выравнивается, становится полностью горизонтальной и почти полностью асфальтированной.

После этого остается пройти всего несколько домов, один из которых — совсем деревянный, черный и обгоревший, и там никто не живет, но этот дом не по нашей стороне улицы. Соседская собака, огромный белый алабай, лает на меня громче всех: она меня не любит, но она не любит, наверное, вообще никого.

* * *

— Ай! — я въехала ногой прямо в крапиву. Таля на полном ходу врезалась мне в спину, и такой шум не мог остаться незамеченным для сторожевой собаки.

Соседская собака Тина постоянно лаяла, стоило мне приблизиться к низкому проволочному забору, разделяющему наши участки. Мы с Талей даже придумали игру: успеть пробежать по узкой дорожке между нашим домом и забором до того, как собака начнет лаять, в которую и играли сейчас. Задача была не из легких, но смягчающим обстоятельством служили кусты малины, растущие вдоль забора плотной стеной и полностью скрывающие нас от собачьего взора.

Бабушка рассказывала, что когда мы были еще совсем маленькими, Тина несколько раз выбиралась из ошейника, перепрыгивала забор и проникала на наш участок, и распугивала всех наших котов. Сейчас она залаяла так истошно, что я перепугалась и повалилась на дорожку, выложенную поломанными кирпичами, утягивая Талю за собой. Лай приближался, но собаки не было видно за малиной, и от того становилось еще страшнее. Вот сейчас она выпрыгнет сверху и загрызет нас обеих своими огромными зубами.

Но мы были уже большими — нам ведь целых шесть лет! — пора было переставать лежать и ждать своей участи и начинать вести себя как взрослые. Хватая Талю за руку, я вскочила на ноги, не чувствуя даже боли от разодранной коленки.

— Бежим! — и рванула вперед изо всех сил. Сестра побежала за мной.

Каково же было наше удивление, когда мы поняли, что никто, похоже, и не собирался гнаться за нами. Решив, что Тина не такая опасная, какой кажется, мы задумали настоящее приключение.

— На-а-астя-я! — вопили мы, вызывая подругу.

— Привет! — из-за угла выбежала Настя, родители которой и были хозяевами Тины. Насте было уже целых восемь лет, но мы часто вместе играли, правда, только через забор: подружка всё время звала нас в гости, но из-за собаки бабушка не разрешала к ней ходить. Но теперь-то мы знаем, что она не хочет нас съесть, а значит, всё в порядке.

— А можно мы придем к тебе? — спросила я.

— Конечно! — подруга просияла.