Читаем Горизонты Южного моря: История морских открытий в Океании полностью

И тем не менее Бугенвиль продолжал упрямо идти на запад, а не свернул, как его предшественники, на Новую Гвинею. Его мужество было вознаграждено. 22 мая корабли подошли к группе островов, на которые вот уже сто пятьдесят лет не падал взгляд европейцев: «Австралия Святого Духа» Кироса, или Новые Гебриды. Капитан дал следующие названия островам: Аврора (Маэво), Лепре (Аоба), Пентекот (Пентекост) и Пик-Этуаль (Мера-Лава). Ему понравился их гористый лесистый вид. Правда, местных жителей Бугенвиль описал без особого восторга, ибо они не шли ни в какое сравнение с таитянами. «По цвету кожи островитяне принадлежат к двум разновидностям: у одних цвет кожи черный, другие похожи на мулатов. У них толстые губы, густые курчавые волосы; у некоторых волосы желтого цвета. Роста они небольшого, некрасивы, плохо сложены; большинство со следами проказы… Среди них было мало женщин;…единственная одежда их состоит из передников; они носят шарфы, которыми привязывают своих детей к спине. Мы видели несколько кусков ткани, из которой сделаны эти шарфы, украшенной прелестными узорами, нарисованными темно-красной краской. Островитяне не носят бороды. Ноздри у них проколоты, чтобы вдевать украшения, на руках браслеты из зубов кабана или большие кольца, кажется, из кости, на шее — пластинки из панциря черепах, которых здесь на побережье много».

Культовая фигурка предка (Новые Гебриды). Тело сделано из свернутых банановых листьев, на плечах украшения из перьев, подобные тем, которые надевали во время исполнения ритуальных плясок



Очень подробно, имея на то полное основание, Бугенвиль описал оружие этих людей: луки и стрелы, острия которых снабжены длинными костяными наконечниками, дубинки, сделанные из железного дерева, и камни, которые люди бросают, не используя пращи. Во время высадки и пребывания на острове Аоба Бугенвиль вынужден был рассеять с помощью мушкетов отряды воинственных островитян. И к какому бы острову французы ни приближались, отовсюду можно было слышать звуки военных барабанов. Постоянная враждебность и агрессивность местных жителей отбивала всякую охоту к дальнейшему пребыванию на островах. Когда в один из дней на команду шлюпки, посланной на разведку, было совершено нападение и матросы под прикрытием огня из мушкетов уничтожили прибрежное поселение, капитану пришлось «принять меры, чтобы впредь не позорить себя подобным злоупотреблением своего превосходства». Поскольку у Бугенвиля не было лишнего времени, суда уже потеряли несколько якорей, а меланезийцы продолжали проявлять враждебность, у него не оставалось выбора: в конце мая корабли покинули Новые Гебриды, пройдя через пролив, разделяющий острова Эспириту-Санто и Малекула. Сейчас этот пролив носит имя Бугенвиля. Находящиеся здесь острова он назвал по аналогии с группой островов в Эгейском море Большими Кикладами. Сравнение не слишком удачное, как, впрочем, и предположение, что он якобы вновь нашел ту бухту, в которой Кирос хотел воздвигнуть свой Новый Иерусалим. Однако нет сомнений в том, что французы еще раз открыли «Землю Святою Духа». Следовательно, оставалось одно — проверить, соединяется ли она, как предполагали многие картографы того времени, с Австралией или Новой Гвинеей. «Чтобы получить ответ на эти вопросы, следовало пройти по той параллели [пятнадцатому градусу южной широты] еще более трехсот пятидесяти лье [около двух тысяч километров]. Я решился на это, хотя состояние и количество нашего провианта настоятельно требовали захода в какую-нибудь европейскую колонию; в дальнейшем я расскажу, как мы едва не стали жертвой своего упорства».

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
1812. Всё было не так!
1812. Всё было не так!

«Нигде так не врут, как на войне…» – история Наполеонова нашествия еще раз подтвердила эту старую истину: ни одна другая трагедия не была настолько мифологизирована, приукрашена, переписана набело, как Отечественная война 1812 года. Можно ли вообще величать ее Отечественной? Было ли нападение Бонапарта «вероломным», как пыталась доказать наша пропаганда? Собирался ли он «завоевать» и «поработить» Россию – и почему его столь часто встречали как освободителя? Есть ли основания считать Бородинское сражение не то что победой, но хотя бы «ничьей» и почему в обороне на укрепленных позициях мы потеряли гораздо больше людей, чем атакующие французы, хотя, по всем законам войны, должно быть наоборот? Кто на самом деле сжег Москву и стоит ли верить рассказам о французских «грабежах», «бесчинствах» и «зверствах»? Против кого была обращена «дубина народной войны» и кому принадлежат лавры лучших партизан Европы? Правда ли, что русская армия «сломала хребет» Наполеону, и по чьей вине он вырвался из смертельного капкана на Березине, затянув войну еще на полтора долгих и кровавых года? Отвечая на самые «неудобные», запретные и скандальные вопросы, эта сенсационная книга убедительно доказывает: ВСЁ БЫЛО НЕ ТАК!

Георгий Суданов

Военное дело / История / Политика / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука