Горничная с секретом

– Нет, миледи, что вы! Тем более в такое время… Я отправлю одну из этих лентяек за вашей шалью…

Лорд продолжал меня целовать – губы, щёки, шею… а с другой стороны к двери неумолимо приближались шаги мистрис Гремлихь. Что будет с почтенной мистрис, когда буквально через пару секунд она откроет дверь и увидит свою подопечную, с которой только что, буквально секунду назад говорила?!

И в каком виде леди Ди предстанет перед ней!

Клянусь, я уже думала обернуться муравьём и свалить по-тихому, а лорд пусть объясняет мистрис Гремлихь, что только что сжимал в объятиях свою невесту, прямо на этом самом месте, и что головой до этого не бился и привычки бродить во сне у него нет, и родственников с психическими отклонениями не было, и… не смогла.

Совесть не позволила.

Не заслужил зеленоглазый такого…

Он-то мне лично ничего плохого не сделал.

И он так искренне влюблён в свою леди Ди, что аж зубы от досады сводит.

Почему же так хочется личину эту проклятую сбросить и рассказать Эйнару всё-всё? А там уж будь как будет…

Но в тот самый миг, когда с другой стороны двери пальцы мистрис Гремлихь легли на дверную ручку в форме головы дракона, перед мысленным взором встали Ивасик с Соль и дядюшкой…

Я должна, я, шерпы дери, обязана, довести свою работу до конца!!!

– Прошу, только не связывай то, что сейчас произойдёт с тем, что происходило секунду назад, – горячо прошептала, точнее выпалила я на одном дыхании.

– Что? – ни слова не понял лорд.

Я замотала головой, прижимая ладонь к губам и, изобразив рвотный порыв, и воспользовавшись тем, что из объятий меня выпустили, влетела в распахнувшуюся мне навстречу дверь.

С мистрис Гремлихь мы гулко столкнулись лбами и обе сели на пол.

Но личину на ходу я поменяла, так что это всё мелочи. Особенно учитывая, что дверь за моей спиной захлопнулась. Успела!

– Вы совсем обалдели?! – выпучила на меня глаза мистрис Гремлихь.

– Ах, оставьте, Шарлотта, только не сейчас, – недовольно протянула миледи, кутаясь в халат в павлинах.

Щёки Дианы пылали, похоже, ей и в самом деле было зябко. Небесно-голубые глаза лихорадочно блестели. И в то же время больной хозяйка не была: я это точно видела. Наоборот, аура леди Ди пылала даже ярче обычного.

– Ну, скорее ж, я замерзаю!

Стоило мистрис Гремлихь оставить нас, Диана насела на меня:

– Ну?!

Мне даже показалось, что она сейчас в меня в буквальном смысле вцепится.

– Получилось? Мне почему-то кажется, что получилось!

– Нет, – помотала я головой, поднимаясь и отряхивая плащ. – Пока нет… Но теперь мы точно знаем, что врата не под замком…

– Что-то ещё, что мне надо знать? – Диана остановила меня жестом и, поморщившись, приложила пальцы к вискам.

Я пожала плечами.

– Да вроде больше ничего особенного.

Кроме того, что лорд решил, что его невесту от него тошнит.

Но этого я вслух говорить не стала.

Не то сейчас у миледи настроение.

– В таком случае, что ты здесь забыла? – передёрнула плечами Диана. – Ищи, Йенни!

С этими словами она развернулась и скрылась в опочивальне, а я с трудом преодолела искушение растянуться прямо тут, на полу, на коврике, так вымоталась за этот бесконечный день…

Глава 28

Я замела комки пыли в совок и стряхнула в специальный мешок, поглощающий пыль. Если Диана обнаружит хоть одну пылинку, будет скандал. Добавив в горячую воду несколько капель эфирного масла и мыльной эссенции, намочила и выжала тряпку. Намотав её на швабру, принялась елозить под ложем леди Ди. Спустя седмицу нашего пребывания в Драконьем Гнезде миледи «отбила» меня у Горгоны. То есть «внезапно заметила», что «нахалка смеет распоряжаться её слугами». К слову сказать, с приездом в замок Диана стала нервная, то и дело срывалась на слугах и у меня возникало иногда ощущение, что злится леди Ди на меня. Непонятно было только, с чего бы ей так на меня взъесться… Но, подозреваю, что, если бы козни невзлюбившей меня горгорничной не препятствовали поискам врат, Диана и дальше бы «не замечала».

Но, так или иначе, от бесконечных поручений Ани меня избавили. И на том спасибо. Правда, я всё ещё оставалась горничной леди Ди, и как раз настал мой черёд наводить порядок в её покоях.

Вот только сегодня даже обязанности прислуги были мне в радость: замок пустовал. В честь начала Русальной седмицы во всех окрестных вёсках народные гуляния, а в ближайшей, Верхнем Курене, седмичная ярмарка: уж и бродячий цирк разноцветные шатры разбил, и торговцы ещё своих понаставили, да селян, желающих продать скотину да плоды своего мастерства, понаехало видимо-невидимо…

Но шабаш весь этот, – с шутами-скоморохами да танцовщицами из дальних краёв, из одежек на которых лишь длинные, в пол, юбки да бусы из звериных клыков, – он внизу, в долине, что кипит сейчас растревоженным ульем. А здесь, наверху, тишина. Замок словно уснул. Или замер. Как я.

С этой предсвадебной суматохой, выпавшей ещё и на Русальные гуляния, целый день тишины и спокойствия, был для меня в прямом смысле пределом мечтаний.

К тому же с уборкой я уже почти справилась…

…– Йень, а Йень, – гундосила Марыська, с щенячьей преданностью заглядывая мне в глаза.