Город Антонеску. Книга 2

Ты пойми, перевод папы в «Куртя-Марциалэ» спасал его от палача Никулеску, но вместе с тем был связан с огромным риском. Но мне в эти дни это казалось единственной возможностью.

Вскоре Атанасиу затребовал и мое дело, обосновав это требование необходимостью объединить его с делом папы.

А 21 октября 1942-го тетка Федоренко привела в «Куртя-Марциалэ» и тебя, моя девочка. В этот день тебе исполнилось шесть лет.

Событие пятое: «Curtea-Martiala»

Одесса, декабрь 1942 г. Более 400 дней и ночей под страхом смерти

Ну вот и настало время рассказать вам о «Curtea-Martiala».

Большая часть из того, что мы вам расскажем, основана на письмах Таси и на детских воспоминаниях Ролли. Ведь вряд ли кому-нибудь, кроме Ролли, довелось свести такое «интимное» знакомство с этим чудовищным заведением.

Румынский Военный Трибунал – «Куртя-Марциалэ» был организован уже в первые дни оккупации – 21 октября 1941 года, в тот самый день, когда Ролли исполнилось пять лет, и в тот самый день, когда румынские жандармы вытащили их из квартиры и погнали через Новый базар в школу на Новосельской, которую в ту же ночь подожгли.

«Куртя-Марциалэ» расположился на Канатной, 27, в помещении Психоневрологического диспансера, называемого одесситами «Свердловка».

ИЗ ПОСТАНОВЛЕНИЯ № 2152

МИНИСТЕРСТВА НАЦИОНАЛЬНОЙ ОБОРОНЫ

22 октября 1941 г.

Мы, генерал Константин Пантази, в соответствии с Декретом № 2680 от 23 сентября 1941 года, имея в виду рапорт командования «Вранча», содержащем просьбу об организации Военного Трибунала,

Постановляю:

С 21октября 1941 года при военном командовании будет действовать Военный Трибунал под названием «Куртя-Марциалэ».

«Куртя-Марциалэ» будет иметь юридическое право действия на всей территории Транснистрии.

Дан в Бухаресте 22 октября 1941

Генерал Константин Пантази

[Ксерокопия. Перевод с румынского наш. – Авт.]

«Куртя-Марциалэ» стал зловещим символом «Города Антонеску» и сыграл роковую роль в судьбе одесских евреев.

«Куртя-Марциалэ» сыграл роковую роль и в судьбе Ролли.

Румынский Военный Трибунал был особым, можно сказать, «привилегированным» учреждением. Он не занимался «мелкими рыбешками». Сюда попадали в основном шпионы и диверсанты, а также граждане Румынии, совершившие во время пребывания в Одессе особо тяжкие военные и экономические преступления. И только иногда, в особых случаях, лица, подозреваемые в сокрытии национальности.

Здесь не пытали, как в сигуранце, и не было здесь ни пыточных подвалов, ни подходящего оборудования типа «электрического стула», но само слово «Куртя» вызывало мистический ужас у каждого, будь он румынский коммерсант или румынский офицер, не говоря уже о местных жителях или не дай бог евреях.

Отсюда дорога была одна…

Трибунал заседал почти ежедневно, в составе трех или пяти человек во главе с председателем – военным прокурором полковником Читатэ-Попеску. Всю секретарскую работу выполняли попеременно два военных юриста, майоры Николае Кера и Аурел Зембряну.

Дела слушались пачками, одно за другим, по 12 и более в день. Протоколы обычно не велись, а приговор оглашался только в том случае, если случайно он был оправдательным. Во всех других случаях его оглашали в тюремной камере или уже перед самым расстрелом на старом еврейском кладбище. Это тем более было удобно, поскольку осужденные местные жители, в отличие от граждан Румынии, не имели права на кассацию. Для них приговор был окончательным.

Все судопроизводство велось на румынском языке, и переводчик – обычно малограмотный бессарабец – использовался только в том случае, если председателю вздумается задать вопрос обвиняемому.

Обвиняемый обязан был отвечать на вопросы, но все остальное время он должен был молчать – права голоса он не имел, но мог нанять для себя румынского адвоката. Местные адвокаты к участию в процессах не допускались и служили только посредниками между румынскими адвокатами и обвиняемыми. И румынский адвокат, и местный посредник стоили немало, и для того, чтобы их нанять, обвиняемый должен был обладать изрядными средствами.