Город Антонеску. Книга 2

И все же акция с «живыми жидами Бухареста» прошла успешно – послы «впечатлились» и ознакомили с этим «феноменом» свои правительства.

Но Антонеску считал, что и этого недостаточно, и обратился за помощью к своему школьному товарищу Вилли Фильдерману – председателю еврейских общин Румынии.

Доктор Фильдерман в эти дни был уже смещен, депортирован из Бухареста в Могилев и фактически лишен всех своих регалий и полномочий.

Но тем не менее он с готовностью согласился помочь.

Эта «помощь», оказанная убийце, заставила многих отвернуться от Фильдермана и повлияла на всю его дальнейшую жизнь.

Но в чем она собственно заключалась?

Чем мог помочь депортированный еврей всесильному кондукаторулу?

Крючкотвор Фильдерман подготовил весьма хитроумное обращение ко «всему прогрессивному человечеству». И заметьте, не от своего имени, а от имени «всего еврейского народа».

Еврейский народ, пишет Фильдерман, несмотря на все перенесенные им страдания, солидарен с правительством Румынии, которое было втянуто в войну против своей воли. Еврейский народ, пишет Фильдерман, готов всеми средствами, и сегодня, и в будущем, бороться за то, чтобы после окончания войны Великое Румынское государство оставалось сильным и независимым.

Румынские евреи, пишет Фильдерман, готовы направить своего полномочного представителя, пишет Фильдерман, имея в виду, видимо, самого себя, на любой международный форум с тем, чтобы этот человек мог достойно представлять интересы Румынского государства.

Много нового и интересного сообщает доктор Фильдерман в своем обращении ко всему «прогрессивному человечеству». И лишь об одном умалчивает.

Он умалчивает о преступлениях.

Он умалчивает о преступлениях, совершенных Румынским государством против еврейского народа. Он умалчивает о том, что прямым виновником этих преступлений был его школьный товарищ – Ионика Антонеску.

Обращение Фильдермана было разослано по всем возможным адресам.

Антонеску мог быть доволен – обращение лидера еврейских общин от имени всего «еврейского народа» ко всему «прогрессивному человечеству» должно было произвести впечатление.

И все же… И все же…

Хотя Вилли Фильдерман в своем обращении не вспомнил ни о Транснистрии, ни об Одессе, сам-то он, Антонеску, хорошо обо всем этом помнил.

Помнил об отданных им тогда, в 1941-м, приказах – ордонансах №№ 561, 562 и 563 – «Повесить», «Сжечь» и «Взорвать». Помнил о рапортах, свидетельствующих о точном – «AD LITTERAM» — исполнении этих приказов. Да и цифры уничтоженных он тоже помнил – у «Красной Собаки» к счастью, или к несчастью для него, была хорошая память.

Одесса, впрочем, его не особенно волновала.

Все виселицы, украшавшие город в октябре 1941-го, были давно разобраны, а повешенные на них евреи, вместе с теми, кого повесили на ветвях акаций и на балконных решетках, были сняты и закопаны где-то на Дальнике. А в самом городе массовых захоронений не было, так что и «прятать» нечего было.

Оставалась Транснистрия…

Богдановская Яма, известковые печи Градовки и эти, с позволения сказать, гетто, в Доманевке и Ахмечетке.

И трудно представить себе, как можно было все это «спрятать».

К счастью, в северной части Транснистрии, к северу и востоку от Могилева, жиды содержались не в лагерях смерти, типа Доманевки и Ахмечетки, а в гетто, организованных на базе еврейских сел. В этих гетто все еще оставались в живых около 60 тысяч евреев, местных и согнанных из Бессарабии и Буковины.

И этих «живых жидов» тоже можно было «предъявить».

Проблема состояла лишь в том, что выглядели они не лучшим образом. Правда, их не расстреливали, как евреев Одессы, на Дальнике и в Богдановской Яме, и не превращали в живых скелетов, как в Доманевке и Акмечетке, но и они были лишены самого необходимого, но и они умирали от голода и болезней…

Антонеску, конечно, понимал, что жидов, оставшихся в живых в гетто Транснистрии, никак нельзя сравнить с «живыми жидами Бухареста», и прежде, чем «предъявить» миру, их следует каким-то образом привести в «человеческий вид» – подкормить, приодеть…

Так, в январе 1943 года с разрешения… или же по приказу!.. Антонеску на север Транснистрии отправилась специальная комиссия еврейской общины. Она должна была выяснить истинное положение депортированных евреев и наметить пути приведения их в «человеческий вид».

Отчет, подготовленный комиссией, по всей вероятности, не содержал ничего «хорошего». Но он подтверждал самое главное: жиды все еще живы.

Что и требовалось доказать!

Следующим шагом было разрешение на оказание помощи.

Нет, нет, конечно, не за счет Румынского государства, а за счет самих жидов – румынских и американских.

Помощь была весьма существенной: порядка 480 миллионов румынских лей, что составляло в то время около 96 тысяч долларов. Эта помощь дала возможность наладить снабжение гетто продуктами и одеждой, организовать общественные кухни, больницы, сиротские приюты и даже создать какие-то ремесленные кооперативы.

К концу апреля 1943-го «живые жиды Транснистрии» были готовы предстать перед всем «прогрессивным человечеством», и встал вопрос как похитрее это осуществить.