Город Антонеску. Книга 2

Говорили, что Антонеску проходит курс лечения.

Говорили, что его обслуживает группа ведущих врачей Одессы во главе с профессором Петром Часовниковым.

В этом, правда, существовала определенная логика: одной из специализаций санатория Чкалова были заболевания нервной системы, а Антонеску страдал, как известно, целым букетом заболеваний, и ему могли быть чрезвычайно полезны морские ванны и грязелечение.

Так или иначе, но во всяком случае все это время вопрос немедленного включения Транснистрии в состав Румынского Королевства не рассматривался.

Но, набравшись сил в санатории Чкалова, в средине июня 1943-го он принял решение все же «обхитрить» Гитлера и, не делая громогласного объявления о «включении», сделать все-таки к нему «первый шаг».

«Первый шаг» был обставлен с подобающей пышностью.

Так, неожиданно, без всякой видимой причины, обычный день недели – вторник 15 июня 1943 года – был объявлен выходным днем. И город в одночасье преобразился: флаги, цветы, полиция в парадной форме и… портреты – огромные портреты великого маршала Антонеску на фасадах домов, в витринах магазинов…

К 10 часам утра у колоннады Воронцовского дворца собрался весь «цвет» Одессы: губернатор Алексяну, примарь Пыньтя, митрополит Виссарион, послы иностранных государств, представители германского командования, румынские генералы, «новая одесская элита»…

Под громовые звуки оркестра в открытом «мерседесе» ко дворцу подъехал великий маршал и после всех положенных приветствий проследовал во дворец, принадлежавший когда-то действительно великому герою войны 1812-го, генерал-фельдмаршалу, графу Михайле Воронцову.

Антонеску препроводили в самый шикарный, так называемый «бальный», зал, где он занял центральное место у белого мраморного камина и, приняв картинную позу, оперся локтем на его столешницу.

Камин этот, инкрустированный дорогой мозаикой, в давние времена служил украшением спальни убиенного российского императора Павла I, и в ночь его убийства столешница якобы была обрызгана императорской кровью. Этим, видимо, и объяснялось, что его сын – император Александр I, не желая видеть камин в Михайловском дворце, подарил его графу Воронцову.

Но… как рассказывали в Одессе!.. покойник Павел никак не желал расставаться с любимым камином и «взял себе моду» вот уже несколько сотен лет по ночам являться во дворец и принимать картинную позу, опираясь на его столешницу.

Антонеску наверняка не знал всех этих «одесских баек», иначе вряд ли бы стал… при его-то суеверии!.. опираться на обрызганную кровью столешницу, на которую… жуть!.. опирается по ночам призрак убиенного императора.

Итак, Антонеску принял картинную позу у камина убиенного императора и… застыл. Над переполненным бальным залом повисла торжественная тишина.

Верноподданные с трепетом ждали исторического заявления…

Нет-нет, не подумайте, что вы… ничего «исторического» не произошло.

Антонеску все-таки не решился ослушаться Гитлера.

Он действительно подписал декрет, но не декрет о включении Транснистрии в состав Румынии, а всего лишь какую-то хиленькую бумажку «Об устранении существующих различий между гражданами Румынского Королевства и жителями Транснистрии».

Только «устранение различий» и ничего больше!

Но маршал со слезами на глазах сказал, что подписанный им декрет является «документом исторического значения, который навеки связывает жителей Транснистрии с румынским народом».

«Первый шаг» сделан!

Теперь Транснистрия уже на пути к «включению».

Теперь Одесса уже на пути к превращению в «Город Антонеску».

Навеки!

Это «навеки» особенно обрадовало «новую одесскую элиту». Все последовавшие за этим событием дни местные газеты были полны благодарственных писем. Особенно теплым было письмо профессора Часовникова, ставшего в это лето чуть ли не «другом» маршала.

«Ваше имя, – пишет Часовников, – навсегда останется в нашем сознании и в наших сердцах… Просим Бога на долгие годы дать Вам здоровье и одержать полную победу над врагом!»

Ох аукнется это письмо Часовникову. Ох аукнется…

И тут возникает вопрос, почему, собственно, Антонеску так торопился с этим «включением»? Ведь он прекрасно понимал, что Маятник Истории уже качнулся в другую сторону и Гитлер, что бы он там ни орал, войну уже проиграл.

Да вот потому и торопился!

Ведь он, Антонеску, рассчитывал в конце концов примазаться к «победителям» и делал для этого все возможное. И если Транснистрия станет сегодня частью Румынского Королевства, то завтра, при дележе «добычи», можно будет добиться, чтобы она там и оставалась.