Город, где были мы (СИ)

Внезапно мама издала какой-то сдавленный всхлип, а потом поднялась и выбежала из кабинета. Я встала, собираясь последовать за ней. Я хотела догнать ее, объяснить, возможно, даже раскрыть секрет Лесса, но доктор Браун удержал меня за руку.

— Тебе нужно остаться здесь на некоторое время. Мы хотим понаблюдать за тобой, чтобы подобрать оптимальный курс лечения. Кроме того, я бы хотел еще раз услышать твою историю о Лессе.

Я медленно села на стул. Мне все еще казалось, что это происходит не со мной, а с кем-то другим. А я стою и смотрю на это со стороны. В висках немного покалывало. А где-то внутри зашевелился маленький червячок страха.

— Дело в том, что никто, кроме тебя не видел юношу по имени Лесс, — продолжил доктор Браун. — Ни редактор издательства, в котором он якобы работал, ни твоя подруга Лизбет, ни твой друг Алекс. Твои одноклассники утверждают, что из школы ты уходила одна или с Алексом. Несколько людей сказали, что ты часто разговаривала сама с собой или с черным бродячим котом, который живет возле школы.

— Это все потому, что… — начала было я и осеклась.

Что я скажу ему? Что Лесс проклят? Что я слышала его голос у себя в голове? Это и правда прозвучит как больной бред. Но почему же никто не видел Лесса?

— Алекс тоже видел Лесса! — воскликнула я. — Он ревновал его ко мне, потому что был влюблен в меня!

— Он видел только черного кота, которого ты ему показывала.

Я замолчала. Боль в висках нарастала. Редактор издательства и правда никогда не слышал о Лессе. И то место, в котором мы провели ночь, оказалось заброшенным. Это подтверждает слова доктора Брауна, но не мои.

— Но ведь у меня есть карта города, фигурка кошки и бумажка из печенья с предсказанием! Это материальные доказательства наших с Лессом прогулок. Все эти вещи мы нашли вместе, — сказала я.

— Их ты могла купить сама, — мягко сказал доктор. — К сожалению, это ничего не доказывает.

И тут я поняла, что мне нечего добавить. У меня больше ничего не было. Никого, кто мог бы подтвердить мои слова. Только мое тело помнило прикосновения и знало, что это все не выдумка. Боль из висков переместилась в голову и принялась пульсировать. Я изо всех сил сопротивлялась ей.

— Мобильный телефон! — вдруг победно вскрикнула я.

Я выхватила его из сумки и принялась листать в поисках смс от Лесса. Это уже было личное, но я готова была поделиться ими с доктором Брауном, чтобы исправить это недоразумение. Но в телефоне ничего не нашлось. Я переписывалась с Алексом, Лизи и даже с мамой, но вся переписка с Лессом бесследно исчезла. Также, как и его номер, который я не смогла найти сегодня утром.

Я почувствовала, как боль в голове разливается огромным темным озером, и из него высовываются руки с длинными пальцами, которые тянутся ко мне.

— Я помню, что у меня действительно были смс-ки от Лесса. Наверное, кто-то удалил их, — обессилено сказала я. — Я думаю, это моя мама. Она не хочет, чтобы я встречалась с мальчиками…

— Арису, тебе нужно отдохнуть. Ты выглядишь неважно, — обеспокоенно сказал доктор Браун.

Я опустила голову на руки. Мне хотелось кричать и звать на помощь, но боль в голове была такой сильной, что я и правда не отказалась бы от какого-нибудь лекарства.

========== Глава 25 ==========

Я очнулась, лежа на белоснежной кровати в больничной палате. На мне была моя пижама с розовыми цветочками, но я не помнила, как надевала ее. К моей руке была прикреплена капельница, и это было не самое приятное ощущение. Но голова больше не болела, и это было хорошо.

Однако что-то изменилось во мне. Или в мире. Все вдруг стало другим. Ярким и одновременно лишенным красок, четким, но совершенно обыденным. Что-то произошло с моим восприятием. Мысленно я обратилась к самому важному — к воспоминаниям о том, что случилось. Но вот что странно — моя память сейчас была как большая мозаика, из которой вдруг пропало несколько кусочков. Я знала, что нахожусь в больнице, потому что все вокруг считают, что Лесса никогда не существовало. Доктор Браун сказал, что у меня параноидальная шизофрения, и что Лесс был галлюцинацией, которую я придумала, чтобы успешно справляться с одиночеством. Это звучало очень невероятно, и я, конечно же, немедленно принялась с ним спорить. Вот только теперь, когда в мою вену потихоньку поступало лекарство, пропавшие кусочки мозаики медленно, но верно возвращались на свои места.

Я вспомнила, что мне было очень плохо и тяжело после того, как уехала Лизи. Я вновь осталась одна. И мне вдруг стало тяжело учиться. Поэтому я принялась часами просиживать в Интернете, просматривая все подряд. Я помню, как я научилась фантазировать о том, что однажды Лизи вернется и все будет хорошо. Однажды я придумала, что к нам вернулся отец. Я почти убедила себя в этом, и весь день ходила в приподнятом настроении. Это было приятно. Но я все еще не могла поверить, что Лесс был одной большой фантазией. Ведь это продолжалось очень долго — почти два месяца. Я бы не смогла так долго представлять себе все это, особенно с таким большим количеством подробностей.