Город греха

Элис смотрит на голый торс молодого человека и видит, что кожа парня становится прозрачной. А дальше происходит некий спецэффект. Перед Элис будто бы голографическая проекция, снятая в ультрафиолете. Кожный покров Младена окончательно истончается, становясь полностью прозрачным. В тёмном контуре фиолетовым мерцающим пунктиром просвечиваются внутренние органы молодого человека, опутанные розовой паутиной волокон мышц и кровяных капилляров. Эля различает тёмно-серые кости скелета, пульсирующее фиолетовое сердце, розоватые взбухающие и опадающие мешочки лёгких. У девушки нет страха или отвращения от увиденного, напротив, ей скорее любопытно.

Она легонько прикасается подушечками пальцев к запястьям парня (у Младена руки всё ещё подняты над головой, он замер в этой позе) и скользит вниз по невидимой коже, продвигаясь к плечам. На кости правого предплечья мутно пульсирует грязно-розоватый очаг боли, рождая небольшие концентрические круги.

— Болит? — шепчет Эля парню прямо в ухо, когда доходит до этого места.

— Ретко, — также шёпотом отвечает Младен. — Стари прелом. Одакле… Откуда знать табе?

Эля ничего не отвечает, скользя руками дальше: она ведёт пальцами по шее, по переплетениям фиолетовых артерий и вен, опускается ниже. Ещё один сгусток — вверху позвоночного столба, не такой яркий, как первый, но заметный: тёмно-розовое вибрирующее утолщение.

— А тут? — спрашивает Элис, переводя одну руку за спину и вслепую нащупывая там позвонок.

— Престани, — шепчет Младен уже обескураженно.

— Скажи! — настаивает Эля.

— Нерв. Щемит… Престани!

Элис возвращает руку обратно и движется по груди молодого человека вниз, просматривая фиолетовые внутренности, как сканером. Желудок, печень, почки: всё сиренево-фиолетовое, рельефное, выпуклое, однородное.

— Доста! — выдыхает Младен. — Довольно!

Он перехватывает руки Эли за запястья, отводит их от себя, опускает вниз и отпускает. А потом нежно берет девушку за плечи и укладывает её на спину, головой на подушку.

Глава 17 Зуб мудрости

Амстердам, 17 сентября 1889 года

Как получилось, что он всё же отправился сопровождать Симона на сеанс, Эрих и сам толком не понял. Видимо, слишком уж жалкий вид имел недавний жених Эммы, и оставить его даже без такой неоднозначной поддержки представлялось откровенно жестокосердным. Разумеется, Краузе ничего толкового для себя от визита не ждал: к медиумам, гадалкам и прочим прорицательницам он относился скептически и полагал их в подавляющей своей части обманщиками и мистификаторами.

Салон госпожи Конг, куда привёл Краузе молодой адвокат, представлял собой классический спиритический кабинет, что ещё более усугубило впечатление Эриха о декоративности происходящего в этих стенах. Квадратная полутёмная комната с тяжёлыми портьерами на окнах была обставлена в духе древних колдунов и волшебников. На круглом столе о шести стульях в маленьких кувшинах дымились благовония, повсюду находилась эзотерическая атрибутика: причудливые свитки судьбы, гобелены с изображением духовных чудес, свечи в канделябрах и почему-то чучела голов зверей: белого волка и лося. В центре стола покоилась обязательная колода карт Таро.

Гостей встретила низенькая и полная служанка — именно она проводила их в кабинет. Сама же хозяйка вошла чуть позже. Госпожа Лю Конг оказалась миниатюрной молодой девушкой с азиатским разрезом глаз и абсолютно фарфоровым личиком. Одета она была тоже соответствующе — в свободные восточные одежды. Лю грациозно подала визитёрам тоненькую ручку, которую Эрих с Симоном по очереди пожали.

— Во время сеанса попрошу придерживаться определённых правил, — заявила госпожа Конг после знакомства. Говорила она без малейшего акцента. — Пройдёмте к столу.

Все устроились на удобных стульях. Симон сел рядом с хозяйкой, а Эрих — по другую сторону от него.

— Я медиум в третьем поколении, — со значительностью сообщила госпожа Лю. — К спиритизму можно относиться по-всякому, но само проникновение в незримую материю происходит порой вне зависимости от наших убеждений. Для такого проникновения нужен лишь проводник, коим я и являюсь.

— А вы уверены, — робко произнёс Симон перехваченным голосом, — что Эмма ещё… Как бы это сказать? Доступна?

— Такое нельзя утверждать с полной определённостью, — покачала головой медиум. — Тонкие миры не поддаются вещественному анализу. Могу сказать из практики, что вызвать дух недавно усопшего несколько проще, чем тех, что покинули наш бренный мир годы или десятилетия назад.

— Вам надо наняться в местную полицию, — буркнул Эрих, а Симон немедленно взглянул на него с осуждением. — Свидетельские показания только что убиенных позволили бы сделать прорыв в раскрытии преступлений.

— Я понимаю вашу иронию и не осуждаю вас, — приняла вызов госпожа Конг. — Очень многие мои клиенты бывают поначалу настроены крайне негативно. Что не мешает им выйти из этого кабинета с совершенно другим настроением… Что ж. Итак, правила…