Город и его ненадежные стены

Я очень хочу прикрыться. Ведь я «абсолютно голая». И рядом человек, которого я не знаю. Как я уже сказала, мне нечем прикрыться. Ни полотенца, ни миски, ни щетки, ничего. Так что у меня нет другого выбора, кроме как попытаться прикрыть руками низ живота, но как бы я ни старалась, мои руки не могут туда дотянуться. Грудь и живот слишком огромные, а руки намного короче, чем обычно.

Мужчина медленно приближается ко мне. Мне надо что-то сделать. В этот момент ребенок - вероятно, это ребенок - начинает сильно пинаться у меня в животе. Будто три злых крота бунтуют в своей темной пещере.

Внезапно я понимаю, что нахожусь уже не в ванной. Раньше я писала, что это была ванная размером с гостиную, но сейчас я в настоящей гостиной и лежу голая на диване. У меня почему-то посередине ладоней глаза. У них настоящие ресницы, и они моргают. Они черные как смоль. И смотрят на меня. Но я не чувствую никакого страха. На обоих глазах есть светлые шрамы. И они плачут. Тихими слезами, полными печали.

Теперь, когда я написала так много (и история приближается к своей глупой кульминации, где ты также ненадолго появляешься в роли актера второго плана), боюсь, мне придется остановиться. Я должна кое-что сделать, и для этого нужно встать из-за стола. Поэтому я кладу то, что уже написала, в конверт, клею на него марку и опускаю в почтовый ящик на вокзале. Скоро напишу тебе, чем закончился сон. Я с нетерпением жду этого. Ох, это письмо такое длинное, что я даже не могу его перечитать.

Но в конечном итоге ты так и не рассказала мне, чем все закончилось. В следующем письме ты писала совсем о другом (о продолжении, вероятно, забыла). Так что я так и не узнал, какую (второстепенную) роль я играл в этом сне, и, наверное, никогда уже не узнаю.

9

В городе за стеной ни у кого из людей нет тени. И только тот, кто однажды лишился своей тени, знает, что она не настолько уж невесома, как это могло казаться. Просто мы не ощущаем ее веса точно так же, как не ощущаем силы земного притяжения.

Конечно, отказаться от тени было непросто. Всегда тревожно расставаться с тем, с чем ты прожил много лет. Кто бы или что бы это ни было. Но для того, чтобы войти в город, мне пришлось отдать свою тень на попечение стражника у входа.

- Ты не можешь пройти через ворота с тенью, - сказал он, - Либо ты оставляешь ее со мной, либо не входишь в город. Одно из двух.

И я решился отказаться от тени.

Стражник подтолкнул меня на залитую солнцем площадку перед стеной и схватил мою тень, дрожащую от ужаса.

- Успокойся! - рявкнул он на нее, - Я не собираюсь вырывать тебе ногти, больно не будет.

Тень немного посопротивлялась, но ей было нечего противопоставить могучему стражнику. Он быстрым движением ножа отсек от меня тень, она бессильно рухнула на землю и отползла к стоявшей неподалеку скамейке. Со стороны моя тень казалась на удивление потрепанной. Как выброшенный старый ботинок.

- Сами по себе они представляют жалкое зрелище, - сказал стражник, - Трудно поверить, что ты всегда таскал за собой что-то подобное, не так ли?

Я пробормотал в ответ какую-то белиберду, еще не до конца осознав, что же именно только что произошло.

- От них на самом деле нет никакого прока, - продолжал стражник, - Или ты помнишь такое, чтобы твоя тень когда-нибудь принесла тебе пользу?

Я не смог вспомнить ничего подобного. По крайней мере, в тот момент.

- Ну вот и я про то! Они абсолютно бесполезны. Сами ничего сделать не могут, только козни всякие замышляют.

- Что с ней теперь будет?