Город хороших господ

В его желтых глазах мелькнула падающая звезда.

- Я бы и ребёнком, и тенью. Это не имеет значения.

- Ваш дом очень грустное место.

- Мне сложно назвать это домом, - он обернулся, глядя на народ. - Думаю, никто из нас не может.

- А что делать?

Он вздохнул, но промолчал.

Гул голосов нарастал, все спорили, переговаривались, обсуждали. К сцене подошла Маша и с детской серьезностью, с лицом того самого человека, который знал истину, но хранил её до последнего, попросила меня наклониться. Я присела на корточки.

- Катя, -доверительно прошептала она мне на ухо. - Чтобы купить что-нибудь ненужное, нужно продать что-нибудь ненужное, знаешь?

Меньше всего я ожидала цитаты из Простоквашино в такой момент, поэтому недоуменно уставилась на девочку. Она терпеливо (глупые взрослые!) вздохнула:

- Катя, если этот дом их не отпускает, то если дома не будет - некому будет держать.

Чистота детского разума выдвинула глобальное решение проблемы: искоренить. Двадцать, явно слышавший разговор, присел рядом.

- Мы пробовали добраться до основания, но не можем. Нас попросту не пускают. Но может быть, - он глянул на меня. - Может, сможете вы, как не принадлежавшие этому миру.

Холодок пробежал по позвоночнику. Это звучало неприятно, но необходимо. Раз уж мы зашли так далеко.

- А где оно, это основание?

- В подвале, конечно.

Я уставилась на пол, словно он мог резко исчезнуть, и все бы провалились в этот таинственный подвал, быстренько нажали на таинственную красную кнопку и, помахав дому на прощание, массово мигрировали бы в Краснокаменный.

- И что, почему вы не можете туда попасть?

- Лестница туда не везёт, есть только кнопка лифта. А он… своенравный. Везёт куда хочет, с ним не договоришься.

- И что, ты думаешь у нас получится?

Двадцать положил голову на колени, устало прикрыл глаза. На заднем плане всё ещё развивалась полемика, голоса становились гулом и сложно было выудить хоть какой-то конкретный, хотя я очень старалась расслышать Рию.

Корсак глянул на них, потом на меня.

- Думаю, получится.

Я снова посмотрела на толпу, оглянулась на зеркала.

- Но если мы разрушим этот дом… ХГ же всё равно будет… ну, ты понимаешь.

- Понимаю. Но, думаю, мы это уладим. Может, это его несчастное влияние станет слабее. Я не знаю, Катя. Правда не знаю. Просто хочу, чтобы всё это решилось. Я бы пошёл с тобой, больше всего хотел бы пойти, но дом просто не пустит меня в подвал, я уже столько раз пытался, как и все мы.

- А равновесие? Если не станет этого мира, то там, у нас, не затонет Венеция?

- Не знаю. Не должна, он же не один у нас такой, мир. Возможно, энергия просто перейдёт в создание чего-то нового. А может, и нет.

- Это очень ненадёжный план, Двадцать.

Тут Маша поморщила носик, упёрла кулачки в бока:

- Ну и я пойду! Мне Венецию не жалко, я её даже не видела!

- Маша, ну ты что! - воскликнул Двадцать. - Если ты пойдёшь, то кто же поможет мне разобраться со всем этим бедламом? Без тебя я не справлюсь, они вон, видишь, какие сердитые? Им обязательно нужен ребёнок, чтобы отвлекал их, рассказывал про свой мир.

Подумав пару секунд, девочка согласно кивнула. У меня отлегло от сердца. Какой же Двадцать молодец! Меньше всего мне хотелось отговаривать Машу от этого похода.

- Тогда мы пойдём прямо сейчас, чего сидеть.

- Хорошо.

Я направилась к Рие. Подруга стояла напротив Даши и ухмылялась, а её оппонентка шипела:

- ...Если бы я могла поступить по-другому - поступила бы…

- О, ты могла, поверь. Просто выбрала вот такой вот сволочной путь.

- А ты бы сама…

- Дамы, - Двадцать навис над ними, несколько встревая между. - Я вынужден прервать вас и объявить, что Катя собирается в подвал.

Все разом смолкли. Хорошие Господа в количестве штук тридцати разом уставились на меня, подняв брови.

- Но в подааааале опасноооооо, - протянул Маска-Волна.

- Вообще мы не знаем этого, мы же там никогда не были, - ответил Двадцать.

- Неизвестность ещё страшнее, - вставил Хороший Господин (тот, который говорил за всех).

Я снова уставилась на толпу. Мы же не можем взять их всех. Ни один мир не выдержит столько благих поступков, дорога которыми вымощена…

- Нам всем придётся выйти! - сказала Даша. - Нет. Не всем. Господин пойдёт только один.

Она повернулась к ближнему.

- Ты пойдёшь.

Он прикрыл глаза, кивнул.

Все остальные Хорошие Господа развернулись и пошли в коридор. Там они разошлись по комнатам, хлопнули на прощание дверьми, и дом снова стал почти пустым.

Я, Рия, Двадцать, Маша, Даша, Маска-Волна, непонятная чёрная масса по имени Осколок и один Хороший Господин остались стоять в зале, и над нами нависла такая тишина, что не оставалось сомнений, мы одни в этом мире.

“Бог устал нас любить,” - пронеслась в голове строчка из песни.

- Пойдёмте что ли, - Рия сделала первый шаг. - Катя, ты же понимаешь, что я иду с тобой? А эти?

- Я знаю, что ты идёшь со мной. А ребята не могут. Они… э… слишком волшебные для этого.

Мы дошли до лифта, нажали на кнопку моего личного ночного кошмара. Снова гудение, скрежет, ожидание и вот, его двери уже открыты, лампа совсем неприветливо мигает.

Под нашим общим весом кабина слегка просела.