Город хороших господ

Вместе мы дотолкали тяжёлую мебель до окошка. Стол поддавался с трудом, тяжелые ножки натужно скрипели по бетону, но мы не обращали внимания - без него до окошка было не достать.

- Я тебя подтяну, - бросила мне Рия, когда влезла на мебель.

Хотя она была ниже меня, но подтягиваться умела. Схватилась за угол окна (хорошо, что без стекла) и за какой-то выступ, по-змеиному вытянула тело наружу. Я влезла на стол, взяла деревце и протянула его следом. Отчего-то мне хотелось его сохранить.

Гул нарастал. Рия схватила меня за подмышки и помогла выбраться из подвала. Футболка задралась, и каменные края рамы слегка оцарапали живот, но сейчас это было неважно. Встав, мы поняли, что находимся с другой стороны дома - никакого самолёта или трансформаторной будки, только бесконечное поле, на котором происходило неясное шевеление. Приглядевшись, я поняла, что трава начала гнить, становиться чёрной и опадать к земле, словно её косили мором.

В ту же секунду упал первый кирпич. Я задрала голову только для того, чтобы увидеть, как летит второй. Гул нарастал.

- Катя, бегом!

Рия схватила меня за запястье, и мы бросились огибать дом. Фикус в руках не помогал скорости и проворности, но оставлять его не хотелось.

Как только мы добежали до угла, очередной кирпич со свистом упал прямо перед нами. Торец здания мы пролетели где-то за десять секунд, а увидев на оборотной стороне двора всю компанию, только ускорились.

- Катя! Рия! - счастливо завизжала Маша.

Она попыталась бросится навстречу, но Двадцать перехватил юркого ребенка и взял на руки. Даша глядела на здание, от которого по кирпичику отваливался фасад, а гул всё нарастал и нарастал. ХГ, морщась, закрывал уши, Волна-Маска, казалось, вообще ни на что не реагировал, а маленькое тряпичное существо под названием Осколок я так больше и не увидела.

Уши начали болеть, хотелось перебить этот гул хоть чем-нибудь, но даже разговоры и тревожные мысли не могли его заглушить: он шёл отовсюду.

Двадцать улыбнулся нам. Выглядел он страшно уставшим.

- Что произошло?

Я тяжело дышала. Обернулась, наблюдая за тем, как быстро умирает дом.

- Он сказал, что надо быстро уходить, а то мир сейчас исчезнет.

Даша обернулась. Бледная, как побелка стен, и голос её слегка дрогнул:

- У вас получилось?.. Мы можем идти?

Рия рявкнула:

- Она же сказала, что да! А остальные расскажем потом, когда выйдем из зоны риска быть раздавленными камнями!

Маша, переставшая вырываться из сильных рук Двадцать, обвила его за шею и воскликнула:

- А те дядьки, ваши братья?

- Не волнуйся, деточка, - ХГ потрепал её по волосам. - Я сам по себе. А они так, мираж.

Целая комната с ужасным грохотом обвалилась вниз, поднимая облако пыли. От дома словно откусили кусок.

- Идёмте уже!

Рия потянула меня к трансформаторной будке, а остальные, вдохновившись примером, гуськом двинулись за нами. Кольцо чернеющей травы, быстро сохнущей и рассыпающейся в прах, окружало нас, горизонт стремительно темнел, становившись пепельным, сливал землю и небо воедино, и трансформаторная будка тёмным силуэтом вырисовывалась на его фоне.

- А тварь в ней нас не съест? - спросила я у Двадцать, но ответила мне Рия:

- Если попробует - мы кинем ей Дашу на закуску, а сами побежим вперёд.

Даша на колкость не отреагировала никак. Кажется, ей всё ещё не верилось, что мир действительно погибает. Двадцать тихо пробормотал что-то вроде: “Давайте больше никто никого съедать не будет”, но его голос заглушил новый камнепад.

Трава хлестала меня по бёдрам, дышать становилось всё труднее, будто сам воздух уходил из пространства. Земля вибрировала, от красного самолёта отвалилось крыло и с жутким скрежетом поползло вниз по корпусу. Я боялась, что будка тоже развалится, но она пока стояла твёрдо.

Оказавшись рядом с выходом, Двадцать схватился за дверную ручку и с силой дёрнул на себя.

Ничего не произошло. Дверь так и осталась закрыта.

- Что за… - Двадцать схватился обеими руками и потянул изо всех сил.

Бесполезно.

Рия выругалась. Маша похлопала глазами.

Корсак застучал в дверь. Громкие удары о железо делали гул в воздухе абсолютно невыносимым.

- Генрих! Генрих, ты там! Открой, пожалуйста. Это мы!

- Мы что, опоздали? - спросила многоглазая

- Не знаю. Наверное, - прокомментировал ХГ.

Хороший Господин тоже попытался пройти. И Даша. И я.

Ничего не получалось.

Мы стояли. Стояли. Стояли. Тут Рия громко сказала.

- Знаете, что? Чехов был прав.

Она вышла вперёд и выстрелила из ружья в дверь. Ужасный грохот, сладковатый запах дымки, и дыра в двери где-то в районе щеколды. Моя боевая подруга поморщилась, потирая ушибленное плечо, но боевого настроя не растеряла.

Двадцать снова дернул ручку.

- Попробуй вот сюда, - показал он на место теоретической задвижки.

Рия кивнула, прищурилась, возводя курок.

Выстрел.

Отдача снова ударила ей по плечу, но она только поморщилась, улыбаясь и любуясь на результат - приоткрывшуюся дверь. Корсак толкнул преграду плечом, освобождая проход, и мы гурьбой кинулись в коридор: я, Маша и Рия впереди, остальные сзади, неуверенно оглядываясь на фиолетовое небо.